Мечта, любовь и море (СИ)

От такого откровенного пророчества по крепкой спине курсанта пробежали мурашки. "Но ведь у Саши, как и у меня, есть крестик. Тогда кому?.." — недоумевал он. И, принимая святыню, клятвенно произнес:

— Спасибо, отец Павел, я не забуду Ваших наставлений, Ваших слов.

Настоятель благословил Семена, а юноша заметил в уголках его глаз слезинки…

Прибыв в мореходную школу, Семен с нежностью вспоминал встречи с Олей. Радостным приехал со своей малой родины и Александр. Он был полон неугасающих надежд. Семен и его верный друг не могли допустить и крохотного предположения, что вскоре жизнь пойдет вовсе не так, как они планировали и представляли ее — безоблачной.

5

Смягчая холодное и сырое дыхание Балтики, пришла весна. С каждым днем все теплее и ярче светило солнце, растаял снег. Природа воспрянула, встречая самую прекрасную и цветущую пору. Семен и Александр старательно и жадно продолжали постигать азы морского дела: устройство, электрооборудование судов, основы судовождения, другие удивительные дисциплины. По-прежнему благосклонно протекала их личная жизнь. Но вот, как внезапная черная туча на светлом небосводе, душу Александра затмило известие: умерла бабушка — единственно родной человек. А после похорон он думал, что выпил полную чашу горя, не подозревая, насколько она глубока…

Через пять дней Александр вернулся из Белоруссии в мореходку. Подавляя скорбь предвкушением встречи с Соней, он поспешил к ней. Семен, выразив глубокое соболезнование другу, сел писать письмо Оле. А когда уже заклеивал конверт, то в кубрик тихо вошел Александр. Он молча сел на кровать и смотрел в окно мутными и даже какими-то мертвыми глазами. А на лицо его словно лег недавно растаявший снег. Губы и руки Александра дрожали. Семен прильнул к другу.

— Саша, в чем дело?.. — тихо поинтересовался он. — Хотя давай-ка выйдем на улицу. Там поговорим.

Александр, как бездушный зомби, последовал за Семеном. Друзья преодолели метров пятьдесят по зеленевшей первой травой территории мореходки и остановились у старой невысокой березы. Александр наконец с трудом сказал:

— Соню изнасиловали… три дня назад. Мать сказала. Соня заперлась в комнате… Никого не хочет видеть…

Его глаза утонули в слезах горя и отчаяния. Семен до скрипа сжал кулаки.

— Кто они?.. — сквозь зубы спросил он, боясь, что сам закричит в истерике.

— Знаю только, что двое подонков — сыночки неких высоких начальников. Они признаны невиновными… Даже суда не будет… Но… но они от кары не уйдут…

— Саша, ты что задумал? Этого не надо. Лучше попытайся встретиться с Соней, поддержи ее, а то чего доброго… В таком состоянии. Давай лучше пройдемся к морю…

— Да будь проклято это море! — посмотрев на запад, молвил искривленными от гнева губами Александр. — Там, на берегу его, этого моря, все и случилось… Соня, когда я был в Белоруссии, видимо, прогуливалась по нашим местам, по следам нашего счастья. А теперь и следов не осталось. Теперь все позади… Они, грязные, к ней, к ней, чистой… У-у…

Александра залихорадило. Он ухватился, будто теряя равновесие на краю пропасти, за отвислую толстую ветку березы и оторвал ее, сам того не заметив.

— Саша, успокойся, ты же говорил, что мы моряки, мы все сможем преодолеть…

— Но как? Бабушки нет… А тут эти уроды с Соней… — он приложил зажатый кулак к сердцу. — Все здесь горит огнем. Будто нож воткнули… Ничего, ничего, — грозно молвил Александр, посмотрев в сторону города. А немного поразмыслив о чем-то, вдруг выдавил из себя: — Сема, я еще раз схожу, туда, к Соне.

— Может, я с тобой?

— Нет, ты лучше меня прикрой, если что… — попросил Александр и быстро удалился.

Он снова переступил порог родной для него квартиры, где поселилось безутешное горе. Соня в свою комнату его не пустила, оградившись от всех и всего. Курсант, разделяя боль исстрадавшейся матери, спросил, где живут насильники. Та, стоя у окна, за которым начинал сеяться сумрак, указала дрожащей рукой на соседний двор и еле проговорила:

— Вон они. Веселятся.

Александр, увидев тех, кого и людьми считать отказывался, тут же отправился на встречу с ними. Его враги, тщедушные на вид, как ни в чем не бывало, убивали время, сидя вместе с разукрашенными девицами за неприглядным серым столом, и с хохотом рассказывали анекдоты про генсека Брежнева. Юноша из последних сил держал себя в руках, которые так и тянулись схватить насильников и разорвать их со свирепостью льва на мелкие куски.

— О, к нам морской волк пожаловал! — с издевкой засмеялся один их них, вызвав ухмылки у компаньонов.

— У меня важное дело к вам, — каким-то неживым голосом сказал Александр.

— У нас все дела через это… — второй подлец постучал пальцем по горлу.

— Это я обещаю.

Александр заранее приметил неподалеку белокирпичную недостроенную высотку, на которой краснел кровавым пятном огромный плакат с надписью: "Все ради человека, все во благо человека. Сегодня работать лучше, чем вчера, завтра — лучше, чем сегодня. Л.И. Брежнев". Над шестым этажом новостройки застыла, отдыхая после рабочего дня, стрела крана.