Мечта мужчины, или 129 килограммов нежности

— Слушай, Ань, ты и правда такая наивная или притворяешься? — подбоченилась Женя.

— Хочешь сказать, что вышла замуж по расчету? — недоумевала я.

— Не по расчету, а по залету! — выкрикнула Женя.

В тот же момент чистая тарелка выскользнула из ее рук и разлетелась на мелкие кусочки. Некоторое время она, раскрыв рот, изучала осколки, а потом опустилась на неказистый, заляпанный побелкой табурет и расплакалась.

— Женя! Ты что? — перепугалась я. — Из-за тарелки? Прекрати сейчас же. А ну подними голову, сейчас твои волосы в петрушку попадут!

— Ну откуда я могла знать, что так получится, откуда? — всхлипнула она. — Он же красивый был, светленький! Пригласил к себе домой Новый год встречать. Там все и произошло. Мне не понравилось. Я не сразу сообразила, что ребенок будет, а потом поздно было. Да и возраст, мне тогда уж двадцать шесть исполнилось. Старая дева!

— Женечка! — я погладила ее по свалявшимся волосам. — Получается, что он у тебя один был? Так, что ли?

— Нет, а ты как думала? Что я с ротой солдат жила?.. Нет, что ни говори, Анька, а лучше хоть какой-нибудь мужик, чем никакого… Ладно, я пойду умоюсь…

— Вот и мама моя так говорит, — вырвалось у меня, — лучше какой-нибудь мужик, чем никакого.

Я тут же прикусила язык. Да что же это такое, опять я едва не проговорилась! Сто раз ведь давала себе самой обещания не упоминать в разговорах с Женей мою прошлую жизнь. Не ссылаться ни на родственников, ни на воспоминания, ни на впечатления.

Но она не обратила на мою оговорку никакого внимания. Ей в тот момент было не до меня. Женя плакала и отворачивала от меня распухшее лицо, чтобы я ничего не заметила.

В дверях она обернулась и посмотрела на меня. Как ни странно, слезы не изуродовали ее. Большинство женщин те еще красотки, когда пускают слезу. Большинство — но не моя Женя. В тот момент ее глаза были космически прозрачными. Несколько пастельных мазков румянца освежили обычно бледное лицо. И без всяких преувеличений я сказала:

— Женя, какая же ты у меня красивая!

Она смущенно улыбнулась:

— Да брось. Как кобыла сивая… Знаешь, Анюта, чего я решила-то? Схожу-ка я к своему… на недельке… Мы ведь и не развелись еще…

— С ума сошла? Он же тебя бил! Женька! Послушай меня! Мы тебе нового найдем!

— Вроде взрослая ты баба, Анька, а все равно какая-то дурная. Ну скажи, где мы его искать будем?

— Да это же проще простого! — горячо воскликнула я. — Мы две молодые, красивые женщины! Свободные, умные! У нас это как дважды два получится.

Женя покачала головой:

— Ладно, свободная, умная женщина. Начинай резать лук.

Итак, Женя моя хандрила, пытаясь глушить меланхолию калориями, а я чувствовала себя виноватой, хотя, откровенно говоря, ну при чем здесь была я? Но так уж вышло, что кроме меня возле нее никого не было. А значит, ее душевный покой напрямую зависел именно от меня.

Мне совсем не хотелось, чтобы она шла с повинной к бывшему мужу. Естественно, тот с радостью примет беглянку обратно. Женя — отличная хозяйка и кулинар, наверняка он соскучился по домашним борщам, пирожкам с картошкой и вареникам с вишневой подливкой (это просто чудо, особенно вареники!).

Мне не верилось — неужели все и правда так безнадежно, как думает Женя? Неужели в городке с населением в четыреста тысяч человек невозможно встретить хотя бы одного нормального мужика? (Вообще-то лучше двух, но, в крайнем случае, и одного хватило бы). Один-единственный мужчина мечты на четыреста тысяч голов населения!

И вот однажды я решила проверить это опытным путем. За последние несколько лет я твердо усвоила, что под лежачий камень вода не течет. Любой человек, который промаялся в шоу-бизнесе хотя бы несколько месяцев, охотно вам это подтвердит.

В тот день мы с Женей вместе возвращались из школы домой. Такое бывало редко — обычно я освобождалась сразу после своей лекции, а Женя засиживалась в кабинете допоздна.

Был прозрачный зимний день — достаточно холодный для того, чтобы с улиц исчезла хлипкая слякоть, но в то же время не такой морозный, чтобы галопом нестись домой, пряча окоченевший нос в воротник. Мы медленно шли вдоль припорошенных снежной сединой деревьев и в десятый раз обсуждали единственного школьного мужчину, которого с натяжкой можно было считать сексуальным объектом, — преподавателя физкультуры.

В тот момент, когда Женя рассказывала, как она однажды застала его в спортзале в компании полуобнаженной математички, я вдруг заметила весьма интересного мужчину, задумчиво изучавшего ассортимент табачного ларька.

Я сразу обратила на него внимание. Он отличался от прочих обитателей городка, куда услужливо занесла меня первая попавшаяся электричка. Честно говоря, я и в Москве не так часто встречала таких красивых и ухоженных мужчин. Он был похож на слегка постаревшего героя-любовника из голливудского фильма. Роль романтического героя ему, конечно, уже не получить, зато он вполне мог бы сыграть Джеймса Бонда. Хотя на роль Бонда почему-то обычно берут брюнетов, а этот — светлый шатен, к тому же его волосы мягко кудрявятся, как у открыточного херувима. Короче, я замедлила шаг и залюбовалась.