Мечта мужчины, или 129 килограммов нежности

Не без некоторой опаски я оглянулась на оставленный мною дом. В окнах уютно желтела неяркая мерцающая лампа. Что ж, похоже, другого выхода у меня нет. Придется вернуться на автобусе в Москву. Позвонить в милицию можно и из своей квартиры. Заодно у меня будет немного времени, чтобы собрать вещи в камеру, — на моих бестолковых родственников рассчитывать не стоит. Правда, я ничего не знаю о том, каким должно быть содержимое саквояжа зечки. Но ничего, на месте сориентируюсь.

Покидая дом, я на всякий случай вымыла свою чашку и выключила свет.

В автобусе сидела у окна, вспоминала. Его, темноволосого, еще вчера любимого, а сегодня — бывает же — мертвого.

Я влюбилась в него с первого взгляда — да, такое случается не только в мелодрамных мини-сериалах. Можете мне поверить, ведь я — доктор наук по части безответной любви. Можно и так сказать: до того, как я его встретила, моя жизнь была размеренной и, может быть, даже немного скучной — зато я была уверена в том, что завтрашний день будет таким же, позитивно срисованным с сегодняшнего. Будь на то моя воля, я ни за что бы не променяла эту крашенную в тускло-серый цвет безмятежность на горячую оранжевую истерию. Он появился, и я сошла с ума, просто на стенку полезла.

Вы смеяться будете, но я, взрослая тетка, даже пару раз звонила в телефонную психологическую консультацию. Бесплатный телефон доверия — спасите! Я влюблена и жестоко проигнорирована!! Равнодушная, но вежливая аспирантка психфака посоветовала мне ярче краситься, поменьше обращать на него внимание, а на ночь пить новопассит.

И я купила косметический набор «Шанель». Но синие тени с мерцающим блеском не заставили его добровольно утопиться в «омуте» моих тщательно накрашенных глаз. А золотистая губная помада так и не смогла намекнуть на то, что я жажду его поцелуя. Ничего не изменилось.

У него на глазах я кокетничала с коллегой из коммерческого отдела. Я принимала ненужные мне приглашения в кино и даже в гости. Все закончилось тем, что в один прекрасный день я обнаружила себя в чужой постели, а рядом лежал чужой голый мужчина, который не вызывал во мне никаких эмоций, кроме смутного раздражения. А он, кажется, даже не заметил ничего. Хотя по оптимистичному сценарию телефонного психологического консультанта должен был страдать от внезапной черной ревности.

Что же касается новопассита, то я скупала его коробками. Я «подсела» на новопассит, как слабовольный подросток на героин. И далеко не всегда эти сладко пахнущие капли могли угомонить ночную лихорадку моего растревоженного сердца. В лучшем случае я проваливалась в полный странных ярких сновидений полусон-полубред. После такого сна я чувствовала себя не отдохнувшей, а окончательно добитой.

В общем, ничего они не понимают в безответной любви, эти жизнерадостные телефонные консультанты.

Если бы можно было усыпить человека на время! Заснуть на пару лет — а потом проснуться с румянцем бодрости на отдохнувшем лице. Выстрадать положенное во сне. Проснуться обновленной и нечуткой к огненным взглядам брюнетов, которые пудрят тебе мозги. Временная летаргия. Идеальная панацея для таких, как я, для слабых женщин, влюбленных в манипуляторов.

Если бы он сразу дал мне понять — ничего, мол, не выйдет, ты, дорогая, баба хорошая, но не в моем вкусе, можешь зарубить это на своем курносом носу, — я бы, честное слово, смирилась. Но нет — он постоянно меня обнадеживал.

Однажды он пригласил меня на рок-концерт.

Спрашивается, почему бы ему было не позвать Веру из бухгалтерии или Наденьку из службы анонсов. Но он выбрал именно меня. Я восприняла это как знак свыше и расстаралась, балда. Купила кожаные штаны и бандану — чтобы выдержать рок-стиль. Увидев меня, он рассмеялся. Панибратский хлопок по плечу — и из почти двойника ранней Шер я развенчана в нелепую тетку в стланном одеянии.

— Сними эту бандану, старушка! На нас все смотрят, я стесняюсь. А эти кожаные штаны тебя полнят!

Весь концерт я просидела как на иголках. Никакого удовольствия не получила и даже не запомнила, кто именно выступал. Я комкала в руках кожаную бандану и мечтала под землю провалиться. Мне казалось, что все окружающие смотрят на меня насмешливо. И я чувствовала себя бочкой жира, хотя в зале было полно женщин куда толще меня.

Мне хотелось поскорее попасть домой и переодеться.

Но когда концерт закончился, он предложил вместе поужинать. Я растерялась. С одной стороны, я так давно мечтала об этом — вкушать буржуазную клубнику под пышной шапкой взбитых сливок и чтобы напротив сидел он. И молча любовался бы мною и тем, как я ем. С другой стороны, я почему-то продолжала чувствовать себя уродиной. Я была красивой, совершенно точно. Но в глазах моих не было того особенного блеска, который отличает настоящую красавицу от самозванки.

И все же я согласилась. Я знала, что никогда не прощу себе упущенной возможности. Ничто не огорчает так, как то, что мы не сделали когда-то, хотя и могли.