Мечта обретённая

— Собрание что-то говорило про «другое солнце», — ответил Монах. — Они, конечно, вкладывали в это другой смысл и собирались переправлять меня обратно на Землю, но кто знает, как оказался применён образ. Думаю, по воле обстоятельств либо солнце здесь изначально пошло по-другому, либо это место существовало до Одиночек, изначально обладая другими параметрами.

— Принимается. Так… — я постучал пальцами по камню рядом с собой. — Осталось главное — понять принцип подбора союзников. Можете ещё раз повторить, кого сюда отправляют?

— Мне нечего сказать, — усмехнулся Виграф, — всё, что я помню, это мгновенный переход сначала в одно место, потом в другое. Поговорил с Хранителем, попал в свой Круг, который сейчас даже вспомнить не могу. Начал создавать примерно то же самое, что ты видел у меня на заливе, в процессе отрубился и очнулся уже в Доменах. Подумал, что какой-то сбой, нашёл подходящее место, начал всё заново. Потом, конечно, добрые люди объяснили, что есть ещё недобрые, следящие, чтобы ты готовил и стирал себе сам. Максимум, с привлечением роботов. Но ни в коем случае не гуманизированных!

— Да, запрет на роботов не так давно появился, — кивнул Монах, — они решили, что чувства важнее начинки, а значит, если ты создаёшь человекоподобных роботов, то слишком близко подходишь к запрету на создание людей.

— И благодаря своевременно дополненным правилам, — провозгласил Виграф тоном Левитана, сообщающего об освобождении городов, — Домены приобрели таких замечательных людей, как математики, инженеры…!

Мы снова засмеялись.

— А почему нельзя создавать людей-то?

— Классовая борьба, — прикрыв рот ладонью, заговорщицки прошептал Виграф. Подмигнул. — Никаких буржуев, всё делать своими руками. — В полный голос добавил: — Поэтому у них и детей нет.

От смеха меня спас только жгучий интерес:

— А у них правда не бывает детей?

— Слухи об этом держатся, — подтвердил Монах, — но подтвердить или опровергнуть их я, по понятным причинам, не могу. Есть также слухи о том, что дети, на самом деле, появляются… но не задерживаются.

— Ого, — весёлый задор сам собой пропал: одно дело, личная неприязнь к группе людей, другое — подозревать их в детоубийстве.

— Которые я тоже не могу ни подтвердить, ни опровергнуть, — напомнил Монах.

— Ладно, не будем об этом… В общем, в Домены отправляют всех, кто нарушает правила, я правильно понимаю?

— Не столько нарушает, сколько создаёт угрозу духу объединения Одиночек.

— И эти люди, — не удержался я, — хором доказывали мне, что не имеют ничего общего с государственной властью.

— Законы социального действия, — глубокомысленно произнёс Виграф. — Не существуют, но работают.

— Ха. За тобой записывать надо.

— Давай, пользуйся, — он махнул рукой с наигранными нотами бессильного отчаяния в голосе, — отсюда тебя депортировать уже никуда не смогут, нарушай мои незыблемые права.

— Ох, не напоминай, — поморщился я, — будем надеяться, меня отсюда депортируют безо всяких проблем. А не скажут что-нибудь вроде «ты пока не достиг заявленных высот, погуляй здесь ещё, подумай о жизни».

— Хорошо, когда есть кто-то, кому хуже, чем тебе, — весело заявил Виграф. — Я думал, нам тут несладко живётся. Но всё изменилось с приходом Маркуса!

— У Одиночек было бы ещё хуже. Это не делай, то не делай. Ты такой: «А вот буду! Чтоб меня отсюда выгнали побыстрее!» — а они: «Не-е-ет, мы будем капать на мозги, но жить ты будешь здесь». Монах, ничего, что я по твоим знакомым так?..

— Всё нормально, — кивнул он. — Это был интересный период жизни, но он прошёл и я не собираюсь в нём задерживаться.

— Из тебя получился бы хороший инфернал, Монах, — оценил Виграф. — Так и представляю какой-нибудь местный трибунал: «Что вы можете сказать в своё оправдание о сожжении города Энска?» — «Это был интересный период в моей жизни, но я не собираюсь в нём задерживаться. Меня ждут новые! — Виграф повысил голос, перекрывая наш смех, — новые великие свершения!»

Дойдя по ассоциациям до уничтожения Рима, я снова одёрнулся:

— Давайте всё-таки закончим с основным. Значит, здесь оказываются все, кто увлекается созданием людей, в той или иной мере. Обнадёживающий факт. Однако, как Виграф уже сказал, меня тревожит уровень социальной ответственности, который здесь считается нормальным. Даже империя, которую мне настоятельно рекомендовали, не внушает уважения.

— И не говори, — вставил Виграф с грузинским акцентом, изображая, что прикуривает трубку. — С социальной ответственностью дела обстоят ужасно. Одно дело — проститутка Троцкий, но здесь таких пруд пруди!

— Граф, чтоб тебя, — простонал я в очередном приступе смеха, — у нас ещё целая ночь впереди, дай закончить с самым важным!

— Молчу-молчу! — Виграф примирительно поднял руки.

— Так что же мне всё-таки делать? Кого искать в союзники?

— Для начала надо определиться, как ты представляешь идеального союзника, — подал голос Монах. Я развёл руками:

— Не представляю. Идеальным союзником я вижу полноценного Правителя, но там выбор исчерпан.