Мечта пилота

"Вот когда бы пригодилась мозолившая всем глаза "ледянка", – подумал он. – На этой лёгкой складной лодочке из прорезиненной ткани мы без трудов переправились бы на другую сторону. И, как знать, может быть, на том льду стали бы дрейфовать по одному направлению с Ивановым".

Блинову казалось, что противоположный берег разводья медленно уходит на юг. Но он никому не высказал этого подозрения, резко повернув на запад.

– Кажется, там оно суживается, – сказал он плетущимся за ним людям, чтобы как-нибудь объяснить своё решение.

Пошли. Скоро стал попадаться тонкий молодой лёд, не выдерживающий тяжести человека. Пришлось повернуть назад, обходить его.. То тут, то там преграждали дорогу айсберги и трещины. Продвижение на запад стало совершенно невозможно. Группа была вынуждена остановиться на привал.

В этот день Блинов с особым нетерпением ждал восстановления связи с базой. Моторчик рации был брошен, а с аккумуляторами дело что-то не ладилось. Прошло не меньше часа, прежде чем радист получил ответ на свои позывные.

– Ищите аэродром, – не скрывая радости, сообщил Иванов. – Начальник экспедиции приказал при первой возможности вылететь к вам на помощь.

Это известие вызвало бурный подъём. Усталость как рукой сняло. Все бросились на север, подальше от разводья, на поиски аэродрома. Не разделил общей радости только один Грохотов. Испытания, которые постигли группу, окончательно сломили возродившийся было дух этого безвольного человека. Он не пошёл на поиски аэродрома, а забился в свой спальный мешок, как собака в конуру. И оттуда скулил по-собачьи:

– Не верьте вы этим бредням! До тех пор, пока не вернётся с полюса Бесфамильный, не видать нам самолётов, как своих ушей. Успокаивает нас Иванов…

Метеоролог на минуту смолк, как бы обдумывая что-то. Потом из мешка донёсся его дрожащий, торжественный голос:

– Клянусь… Да, даю клятву, что это будет мой последний полёт. Хватит, полетал…

Слышавший "клятву" Курочкин брезгливо поморщился.

***

Второй день "блиновцы" живут спокойной, размеренной жизнью. Отдых принёс с собой надежду на скорое спасение. Площадка для самолётов Иванова найдена поблизости, и перетащить туда рацию было делом нескольких часов. Теперь на подготовленной площадке посменно дежурили люди, готовые каждую минуту принять самолёт Иванова. Опасения вызывала только погода. От разводья полз густой туман, покрывая потемневшие льды непроницаемой пеленой. На тревожные вопросы Блинова база неизменно отвечала, что Иванов не может вылететь по такой же причине – вот уж три дня, как всё покрыто густым туманом.

Худшие опасения сбылись скорее, чем предполагал Блинов. Однажды, едва заступив на дежурство, встревоженный Коршунов вернулся в палатку.

– Началось передвижение льдов, – чуть ли не шопотом сказал он.

Но его услышали. Все бросились на площадку. И на глазах остолбеневших людей прекрасный аэродром разделился на три части. Глубокие трещины в трёх направлениях перерезали гладкую льдину, с которой было связано столько надежд…

Когда убитые горем люди получили способность решать, по трём направлениям были посланы разведчики. Они скоро вернулись, сообщив, что весь район разводья, насколько хватает глаз, покрыт туманом, сквозь который смутно вырисовываются огромные ледяные горы. Найти аэродром среди них – дело безнадёжное.

Пришлось снаряжать дальнюю разведку по пройденному пути. Все помнили, что там не раз встречались большие льдины, вполне пригодные для посадки самолёта. В разведку вызвались Аня и Викторов.

Оставшиеся люди долго смотрели туда, где в густом тумане скрылись фигуры разведчиков. И только голос Курочкина вывел всех из охватившего раздумья.

– Товарищ, командир, – кричал Курочкин из палатки, – вас срочно требует Иванов.

– Что случилось? – спросил в микрофон командир звена, готовый услышать самое худшее.

– У меня хорошая погода, – торопился Иванов. – Завожу моторы. Через час буду у тебя.

У Блинова сжалось сердце.

– У меня туман, – с горечью ответил он, – аэродром разъехался на три части.

– И что же ты предпринимаешь?

– Ищу новый на севере. Викторов и Бирюкова пошли на разведку.

– Аня? – вырвалось у Иванова. – Зачем ты её послал?..

Блинов сделал вид, что ничего не заметил, и спокойно условился держать связь каждый час.

Туман тянулся узкой полосой над разводьем. Уже в двух километрах от лагеря Аня и Викторов были вынуждены опустить со лба на глаза тёмные светофильтры. Туман исчез, и яркое солнце слепило глаза.

***

Разведчики лёгкой походкой шли на север. Минован туман, они разошлись метров на сто пятьдесят – двести и, не теряя друг друга из виду, продолжали продвигаться вперёд. Под яркими лучами полярного солнца снег красиво переливался множеством разноцветных искр. Идти было легко и радостно. И они шли, не оглядываясь, движимые одним желанием – поскорее найти подходящую льдину. Но оставшийся позади туман сыграл с ними плохую шутку. Сзади внезапно налетела скрывавшаяся за туманом пурга…