Мечта всей жизни!

По поводу отсутствия Морри недоумевала не только я. Так как в разговоре довольно часто фигурировали наши скромные, но очень деятельные персоны, вполне закономерно назрел вопрос — куда же подевались столь активные и таинственные участницы сражения? Вроде все нас слышали, но никто толком не видел — бэтмены, понимаешь. Общественность большей своею массой терялась в догадках.

Из показаний Темисы в конце концов выяснили, что куда исчезла я, она заметить не успела. Улетела, мол, девица, пронзительно вереща и вихляя слегка обуглившимся метёлкиным оволосением, и след простыл. Единственное, в чём магичка выразила твёрдую уверенность, это что я до сих пор жива-здорова. Это нечистиков, говорила она, покусившихся на мою драгоценную персону, стоит пожалеть — такая сама кого хочешь в гроб вгонит (спасибо за комплимент!).

Про Морку же лишь высказались, что-де по приземлении та, радуя окружающих приятным нежно-салатовым цветом лица и слегка пошатываясь, целенаправленно ломанулась к ближайшим уцелевшим кустам и оттуда пока не появлялась. Героиню решили временно оставить в покое, логично предположив, что отрывать измотанную боями подругу от вдумчивого общения с природой может оказаться опасным для здоровья.

Тут как раз к месту событий подоспела делегация селян во главе с запыхавшимся от быстрой ходьбы старостой. Поклонившись спасителям до земли, мужик прокашлялся и затянул длинную хвалебную оду «благодетелям, избавившим бедную деревню от страшенной напасти в лице чудищ ночных, дюже злобных та зубастых». Речь затянулась минут на десять, изобилуя цветистыми местными оборотами, далеко не всегда цензурными, и дополняясь бурной жестикуляцией. К концу я несколько утомилась стоянием в полуприседе, мечтая, чтобы болтливый мужик поскорее закруглился с благодарностями.

Когда очередь дошла до рассказа о чудесном спасении некой чумазой девицей крепкого телосложения из поганых упырских лап старостиного внука, подло захваченного нечистиками прямо на пороге родного дома, я скрючилась за спиной импровизированного укрытия и постаралась слиться с ландшафтом. На фиг, на фиг такая популярность, я сейчас не в форме принимать активные благодарности. Вот приведу себя в порядок… И вообще — я, может, скромная (никто не слышал?)!

«Спасители» героически выдержали нескончаемый поток бурных восхвалений и толкнули в ответ торжественную речь о том, что просто безмерно счастливы оказать столь незначительную услугу местному населению. Ничего себе незначительную! Я второго такого «оказания» могу не пережить!

Староста аж прослезился и, в свою очередь, начал активно зазывать благодетелей на праздничный пир в честь избавления, типа а пойдёмте-ка, гости дорогие, золотые-брильянтовые…чем Дарящие послали. И ещё на двадцать минут в подобном же режиме, у меня под конец аж ноги затекли от стояния и возникла крамольная мыслишка смыться подальше дабы не привлекать внимания общественности своим позорным падением на задницу, но любопытство победило.

Среди прочего была также упомянута перспектива в виде тёплых постелей и горячей народной благодарности — продукты, там, разные, деликатесные, изделия народного творчества. Как говорится, чем богаты.

Наши, поотпиравшись для виду, милостиво дали себя уговорить, гады! Про нас с Морри, гляжу, в упор нагло забыли. В итоге вся честная компания организованно выдвинулась в сторону деревни, оживлённо обсуждая события прошедшей ночи, а кое-где уже голося частушки и приплясывая прямо на ходу — прихваченный крестьянами самогон начал действовать.

Пользуясь всеобщей суматохой, я прошмыгнула к заранее подмеченным кустам в смутной надежде отыскать там любимую подругу.

— Морри… Морри, ёш твою меть, я с кем разговариваю! Ты там что, поселиться решила, зарраза мелкая? И не надо делать вид, что никого нет дома! Ты так сопишь, что и глухой не ошибётся!

Кусты с тихим шелестом раздвинулись, и пред мои ясны очи вывалилась изрядно помятая подруга, с тёмными кругами под глазами, грязная и оборванная. Но живая.

— Морка, ты как?

Та неопределённо пожала плечами и начала медленно заваливаться на меня, демонстративно прикрыв глаза.

— Стоять! — а тяжёлая-то какая! — Морри, ты перепутала меня с Гераклом — это у него хобби тяжести всякие таскать направо и налево, а я женщина хрупкая-а… Морри!

Я хорошенько встряхнула обмякшую на моих руках подругу, привычным движением за шиворот вздёргивая её на ноги. — А ну-ка очухивайся давай, красавица! До деревни тебя тащить некому — всё мужское поголовье в полном составе убыло на званый обед (скорее завтрак), так что транспортировать себя до постели тебе придётся самостоятельно! Или предпочитаешь прикорнуть под этими милыми кустиками?

Морри, поняв, что симуляция со мной не прокатит, обречённо вздохнула и приоткрыла один глаз.

— Вот злая ты, Эль. Никакого сочувствия к павшим героям! — возмущённое шмыганье носом, немой укор во взоре. Нет, нас таким не прошибёшь, мы так сами умеем.