Мечта всей жизни!

То и дело срывающийся на визг голос прогремел по всей роще, раскатами замерев вдали.

Монстры тут же начали понемногу отмирать. Отовсюду слышались несмелые порыкивания и щёлканье зубов. Нет, нам это не подходит.

«Морри, заткни эту ораторшу, пока не поздно!»

— Как? Её ж не видно!

«Зато слышно. Вспомни её голос, сосредоточься на фразах, произнесённых этой злыдней с момента нашего появления в роще. Как образ сформируется — кинь в него чем-нибудь основательным. От всей души!»

Морри закивала и прикрыла глаза — понятливая у меня подруга. Я старательно надувала щёки, мелодия из гипнотически-медленной стала командно-подавляющей. Монстры слегка угомонились.

— Не слушайте, детоньки-и! Не сл…кхх. пхх. о-ой…

Невидимка поперхнулась, раскашлялась и наконец замолчала.

«Молодец, Морри!»

— Никто и не сомневался.

«Чем ты её?»

— Твоей любимой наковальней из родной кузни.

«О-о!»

— Теперь-то что?

«Ну раз уж ты у нас такой мастер, представь себе выход из этой зловредной рощи. Всё равно куда, но прямой и близкий. Как картинка сформируется, предупреди — начнём отступать. После того, как мы выберемся из этого гостеприимного растительного массива, мысленно окружи рощу непроницаемым кольцом, силу вбухивай не жалея. Наша цель — нежитики не должны отсюда выйти.»

— Поняла.

Я продолжала вдохновенно выдувать замысловатые рулады, Морри, зажмурившись, водила перед собой руками, как бы раздвигая что-то.

— Готово, Эль, пошли!

«Только осторожно, не споткнись, я не знаю, как они отреагируют на твои коронные выражения сугубо нецензурного плана».

— Да за кого ты меня?!. Хорошо, я буду осторожна.

«Веди меня, я спиной видеть ещё не научилась».

Морка забагрила меня за пояс штанов и уверенно потащила за собой.

Подруга постаралась на славу — буквально через пару десятков шагов продолжающая пятиться задом дабы не терять контроля за нежитью я увидела кайму серебристых деревьев и услышала, как шуршит гравий под ногами. Выбрались!

«Мор, давай замыкай этих гадов нафиг!»

Подруга тут же отпустила мой пояс и что-то еле слышно зашептала. Подкорректировав зрение, я увидела, как вокруг рощи наливается синим огнём высоченная дуга, от земли до верхушек самых высоких деревьев. В какой-то момент сияние стало нестерпимым и, мигнув, тут же погасло.

Я от неожиданности даже перестала дудеть.

— Мор, не получилось? — лихорадочно скребя по магическим сусекам и понимая, что моих возможностей на заклинание такой мощи уже никак не хватит.

— Почему не получилось? Всё в лучшем виде, прошу оценить. — Морри приглашающим жестом указала на рощицу.

Вглядевшись в темноту, я узрела потрясающую воображение картину: нечистики с остервенением и жутким визгом — беззвучным, правда, видимо, стена ещё и звуконепроницаемая — кидались на невидимое препятствие, в лучших традициях американских комедий тихо сползая по поверхности, ставшей частично видимой из-за тёмных следов, оставшихся после контакта с харями монстров.

— Морри, я тобой самым натуральным образом горжусь! И обязуюсь собственноручно отлить прекраснейший из прекрасных орден персонально за заслуги перед деанийским отечеством!.. Кстати, а местность-то того, на тёмноэльфийские чащобы мало похожа, тебе не кажется?

Измученные, грязные, мы едва волочили ноги, упорно двигаясь по заросшему травой тракту. Осматривать себя на предмет повреждений не было ни сил, ни желания. Хуже уже всё равно не будет, а настоев и травок чтобы полечиться всё равно с собой не было. Ночевать же под незнакомыми кустами почему-то не хотелось.

— Ой, Эль, смотри какая интересная избушка! На ножках!

— Курьих? — раздражённо буркнула я, ругнувшись на очередной подвернувшийся под ногу камень. Ну Морри, любознательная наша. У меня вот абсолютно нет желания осматривать окрестности, а она как всегда.

— Да нет вроде, на обычных, деревянных. Хотя в сумерках плохо видно.

Ночь неслышно отступала. Небо начинало светлеть, багровое зарево расцвечивало тёмный хвойный лес яркими всполохами, тут и там раздавалось несмелое щебетание проснувшихся птах.

Я всё-таки подняла голову, дабы взглянуть на архитектурное чудо, так заманчиво разрекламированное соратницей. Мгм… И правда вроде изба. А не постучаться ли? Хуже, по-моему, уже некуда, а так может и накормят, да спать уложат. А если готовить надумают, я такая злая, что сама любую бабку-ёжку схарчу и не поморщусь.

Из последних сил карабкаемся по кособокой лестнице.

— Кто там ломится в такую рань? — отозвался на наш настойчивый стук недовольный голос из-за двери.

— Усталые и измученные путники. Откройте, имейте совесть, меня сейчас Морка прямо без хлеба съест, её так долго не кормить чревато.

За дверью на пару секунд задумались, а затем послышался скрежет отодвигаемого засова.

— Ну заходите, путники. Усталые и измученные. Чем, кстати, измученные и какого иясса шляетесь в такое время где попало?

— Да уж где заставили, там и шлялись. Мы тут ни при чём, честное благородное слово.

Хозяйка экзотического строения оказалась пухленькой дамой небольшого роста лет за сорок, в ночной сорочке до пят, с распущенными пегими волосами до плеч и удивительно яркими синими глазами.