Мечты марионеток

– Командир, я тебя очень уважаю, но что за бред? Они бы с нами так не игрались. Наоборот, искали бы любую возможность сделать все поподлее. А мы что? В рыцарей будем играть? А если кого-нибудь из нас из-за этого убьют?

Вурц был прав, и Андрей понимал это, но не мог смириться с мыслью, что станет подлым беспринципным убийцей. Если он это сделает, то опустится до уровня «волков», которых презирал, и перестанет себя уважать. Он верил в свои силы, верил, что они победят, так что уж лучше он рискнет схватиться с врагом в честном бою один на один, чем станет говнюком, трусливо убивающим в спину.

– Не я предложил их валить. Раньше ты молчал, когда я говорил, что лучше в это не лезть, значит, теперь тоже молчи. Когда начнет темнеть – выманим их на улицу, а там – по обстоятельствам.

Толик одобрительно кивнул – ему было все равно, как это произойдет. Он просто хотел драки, был уверен в себе и желал как можно более мучительной смерти подонкам. Вурц, совершенно не одобряющий взгляды и решение Андрея, промолчал, но ему было страшно.

До сумерек оставалось часа три, и большую часть времени все трое сидели за столом, тихо переговариваясь и посматривая в сторону «волков». За это время те дважды демонстративно поднимались и выходили на улицу, жестами намекая оппонентам, чтобы те шли за ними. Когда это не подействовало, они принялись громко обсуждать «петухов за столиком в углу». «Петухи» ловили на себе глумливые и презрительные взгляды окружающих, но на провокацию не реагировали. Правда, пару раз приходилось успокаивать Толю, но к счастью, им удавалось это сделать.

С наступлением сумерек жизнь в городе стала понемногу изменяться. Все повседневные дела завершались, обычная торговля затихала, а торговля наркотиками и женщинами, наоборот, набирала обороты. В гостевой квартал решать свои дела или искать приключений на задницу стекались жители основной части города. С двенадцати до шести утра действовал комендантский час, при котором перемещение по улицам было строго запрещено, но до этого времени патрули по-прежнему лениво прогуливались, почти ни на что не обращая внимания.

Решив, что пора, Толик, а за ним и остальные поднялись и вышли на улицу. Сразу за «Феерией» находился небольшой грязный дворик, где хозяин выбрасывал в большую урну отходы и валялся всякий хлам, но там было ещё достаточно места, чтобы выяснить отношения, что посетители «Феерии» часто и делали. Именно тут компания решила дождаться «волков» и те не заставили ждать долго.

Все трое противников были слегка пьяны, что уже облегчало задачу Андрея и его друзей, держались нагло и самоуверенно. Заводилой у них был здоровенный бугай, по габаритам и весу могущий на равных конкурировать не то что с Толиком, но и, наверное, с Родионовым. Остальные были значительно попроще телосложением, так что силы оказались примерно равны.

– Ну что, «петушки», пришли на убой, да? – начал психологическую атаку бугай, доставая нож. – Сейчас вас разделывать будем.

– Пиз. ть ты горазд, как я вижу, – зловеще ответил Толик, тоже достав свой большой охотничий нож. – Давай, иди сюда, тварь – нарежу из тебя ремней.

Он первым двинулся к бугаю. Все остальные участники тоже обнажили оружие. Даже если кто-то и надеялся на обычную драку, бугай сразу же задал ей иной вектор. Впрочем, его спутники немного струхнули, когда заметили, с каким хладнокровием вступают в бой их противники. Знали бы они чего Андрею и Вурцу стоило это «хладнокровие»!

Андрей весь вечер прокручивал в голове уроки ножевого боя, которые им давал Родионов, вспоминая все, что он говорил о рефлекторных ошибках и борьбе с ними, весь вечер он настраивался на эту драку. Но теперь, когда закрутилась карусель, он слабо понимал, что он делает и где находится – адреналин подскочил до небес, и дальше все происходило на уровне инстинктов.

У каждого был свой противник, и нельзя сказать, что «волки» были сильнее, но главная проблема крылась в бугае. Даже несмотря на алкоголь, он оказался достаточно хорош в драке и быстро стал теснить Толика, рассек тому грудь и ударом кулака разбил нос. Толя отбивался, как лев. Несмотря на своё массивное телосложение он проявлял чуть ли не чудеса акробатики: отскакивал, напрыгивал, вертелся вокруг противника, ударом рассек бугаю бровь, и один раз чуть было не распорол брюхо, но тот сумел вывернуться, отделавшись порезанной одеждой, и все равно теснил Черенко.

Вурц дрался со своим противником на равных и понемногу начал побеждать. Андрей тоже. Сложности начались, когда бугай мощным ударом отправил Толика в нокдаун и, воспользовавшись моментом, пока Черенко поднимался, попытался пырнуть Вурца. Вурц успел заметить его удар, предпринял попытку вывернуться, но нож бугая вместо того, чтобы попасть ему в левую почку, почти по самую рукоять вошёл в высоко и нелепо подброшенную ногу, в бедро. Вурц заорал не своим голосом и упал на землю. Бугай, победно вскрикнув, хотел добить его, но сбоку налетал Толик, и ему пришлось отвлечься, чтобы самому не стать трупом.