Мечты о лучшей жизни

– Нет, больше. Кубов двенадцать строганой осиновой дюймовки плюс металлические столбы, профиль, то да се – двести пятьдесят тысяч, – подытожил Владимир. И после паузы уточнил: – Вместе с работой триста пятьдесят.

– Как? – не поняла Лена. – А с меня попросили всего четыре.

Соседи переглянулись и промолчали.

Следующим подошел высокий блондин с накачанным торсом. Лена поняла, что это компьютерный гений Альберт. Или, как называли его Ушатовы, Алик-бабник. Он подтвердил, что за такой забор с него бы содрали никак не меньше трехсот тысяч.

Разговор продолжался и переходил на разные темы. Лена ловила себя на мысли, что ей легко с этими людьми, словно давно знакома с ними и живет бок о бок много лет в дружбе и при постоянном общении. Вот и сейчас они беседовали о садовых вредителях, о том, что предстоящее лето должно принести много грибов, потому как в прошлом году грибница отдыхала, а минувшая зима была снежной; что к поселку обещают подвести газовую трубу – топить газом, конечно, накладно, но, учитывая большой расход дров и все возрастающую их стоимость, все равно газ получается выгоднее.

Все это еще совсем недавно не интересовало Лену, но теперь она слушала с вниманием и даже задавала вопросы, на которые получала сразу несколько ответов, зачастую взаимоисключающих. Представлялось, что все лето пройдет в таких разговорах, а потом… Потом будет возвращение в город и новая работа. Хотя… А вдруг не будет ни города, ни работы, вдруг что-то переменится кардинально? Лена чувствовала, что обязательно произойдет что-то очень важное, такое, что совершенно изменит ее жизнь. Только где оно, это очень важное? И с кем связано? С Леонидом Петровичем Чагиным? Нет, насчет него она не уверена. Мужчина значительно старше, занимает в обществе определенное положение, встречается и даже водит дружбу с людьми, с которыми она никогда и не думала оказаться рядом. Но ведь вчера оказалась, общалась с ними, и ее приняли как равную. Да и эти люди, которые сейчас так мило беседуют с ней, тоже считают ее близкой и понятной им.

– Ну что, сегодня приходите все к нам на шашлычки, – предложил Владимир. – Наш уважаемый академик тоже обещался нанести визит. Вообще-то мы с ним за неделю об этом сговорились.

– Неужели? – удивился Альберт. – Он разве планирует участие в подобных сборищах?

– Просто академик не каждый день водочку употребляет и заранее подготавливает свое сознание к пустым разговорам. Я бы и генералов пригласил, но они, как оказалось, улетели с женами в Турцию.

– Зачем им Турция понадобилась? – удивилась Валентина Васильевна. – Ведь здесь гораздо лучше.

– Может, решили еще раз взять штурмом Измаил? – пошутил Альберт.

– Измаил теперь украинский, – напомнил отставной опер. – Кстати, моя бывшая жена как раз оттуда родом. Такая упертая была – каждую ночь приходилось штурмом брать.

– Дурак! – рассмеялась Зина и хлопнула мужа по спине.

– Ну у тебя и ручища, – поморщился Ушатов.

Ранние гости ушли, и Лена не знала, чем ей заняться. А потому решила съездить в Ветрово. Зашла в контору лесобазы и оплатила счет, спросила, сколько должна за возведение забора, и услышала в ответ, что работа еще не выполнена полностью. Потом она посетила торговый центр, а затем рынок, где побродила по рядам, просто убивая время. Когда вернулась к своему домику, увидела, что Чагин опять прислал рабочих. Те как раз тонировали новенькие доски забора пропиткой и навешивали раздвижные металлические ворота.

Вечером, когда начали насаживать на шампуры куски мяса и помидоры, появился профессор Сурин. Андрон Акатович оказался крепким стариком. Пришел он в костюме, словно на торжественный прием, но сразу же снял пиджак и остался в белой рубашке при галстуке.

– Мне соседи все уши уже прожжужали про вас, – улыбнулся он Лене. – Такая девушка! Такая девушка!

– Но вы разочарованы? – спросила та.

– Как раз наоборот. Вы именно такая, как мне и описывали, даже лучше.

Сурин вообще оказался не только крепким, но и довольно болтливым старичком. Высказывал свое мнение по любому поводу, и оно всегда было прямо противоположным мнению большинства присутствующих. Главным доказательством его правоты была одна и та же фраза, которую Андрон Акатович повторял, улыбаясь светло и устало:

– Уж поверьте мне, пожилому человеку, много повидавшему в жизни, в том числе падение идолов и крушение идеалов.

– Вы заведовали кафедрой научного коммунизма? – вспомнила Лена.

– Не только заведовал, но и являлся одним из ведущих специалистов в стране в этой области. Учебники для вузов выходили под моей редакцией. Но потом, когда прежняя идеология была развенчана, хотя, пожалуй, даже гораздо раньше, я начал говорить, что движущей силой исторического процесса является не классовая борьба, а нечто совсем иное.

– Что же именно? – спросила Лена.

Сурин промолчал. Но за него ответил Владимир, укладывавший шампуры с мясом на мангал:

– Технический прогресс. Если бы не развитие производственных технологий…