Мечты, присыпанные пеплом

Кизляр-ага решил, что заточит ее в узилище и попытается сломать. Если служанка согласится подтвердить, что в покои падишаха вошла именно ее подружка, то будет жить. Гораздо спокойнее всем, если Исмаил-ага не заподозрит подмену. А нет – так Анна отправится вслед за строптивицей, посмевшей дерзить самой Валиде.

Кизляр-ага довольно потирал руки. Как ловко он все придумал. Пройти меж двух огней и не нажить себе врага. Он был уверен, что Анна не станет упрямиться. Хранителю покоев она без своей госпожи не нужна, а теплое местечко где-нибудь при кухне – предел мечтаний для такой никчемной женщины, некрасивой и по меркам гарема старой.

– Стой здесь, – придержал он Анну за плечо. – Дальше тебе нельзя.

Как только Нана шагнула за дверь, отрезающую гарем от половины султана, кизляр-ага сделал знак двум огромным черным евнухам. Анна и пикнуть не успела, как ей зажали рот.

– Молчи, не то умрешь, – услышала она.

Ее куда-то поволокли, а потом бросили в холодную крохотную комнатушку без окон, где было сыро и пахло плесенью. Анне показалось, что она в могиле. Ее никчемная жизнь, в которой и так-то не было радостей, вот-вот оборвется.

«Только бы не мучиться долго», – пробормотала она и стала истово молиться. Бедняжка Нана, похоже, уже мертва, а вот ее, Анну, почему-то пока пощадили. Но она готовилась к худшему. Турки жестоки, а женщина для них не человек. Будут пытать, возможно, покалечат. От ужаса Анна ничего уже не соображала и путала слова молитвы. Ей показалось, что время остановилось.

…Кизляр-ага вел Нану в покои султана, чутко прислушиваясь. В условленном месте он замедлил шаг. И сказал девушке:

– Постой-ка.

Его глаза различили в сумерках какую-то тень. Убийцы были наготове. Кизляр-ага оглянулся: две калфы, сопровождающие Нану, были преданны Валиде, а служанок легко запугать. Да и какая им разница, кто войдет в покои султана: княжна или ее двойник?

Нана, с головы до ног закутанная в покрывала, различала сквозь густую вуаль лишь силуэты стоящих рядом людей. Она ни о чем не подозревала.

Кизляр-ага взмахом руки задержал процессию, давая убийцам сделать свое дело.

– Что случилось? – Нана удивилась, но не забеспокоилась.

– Надо узнать, один ли повелитель. В его покои нельзя входить, пока там одна из его жен.

– Повелитель один и ждет эту девушку, – раздался вдруг голос Исмаила.

Он вышел из-за колонны, насмешливо глядя на потерявшего дар речи кизляр-агу.

– Ты что-то ищешь? – хищно улыбнулся хранитель султанских покоев. – Или кого-то?

– Нет, с чего вы взяли, эфенди, – пробормотал вконец растерявшийся евнух.

Он заметил на кафтане Исмаила темные пятна. Весь правый рукав был залит чем-то черным. Башмаки же словно намокли. Но сегодня сухо, на галерее нет ни единой лужи. Главный евнух помертвел.

– Тогда поспеши. Падишах не любит ждать.

Кизляр-ага все еще надеялся на своих людей. Вот сейчас. Они выйдут из-за колонны и схватят Нану…

– В гареме неспокойно, поэтому я вас провожу. Ведь я хранитель покоев Падишаха. – глаза Исмаила смеялись. Казалось, он забавляется растерянностью главного евнуха. – Что ты стоишь? Идем.

Кизляр-ага вынужден был подчиниться. В сопровождении Исмаила они прошли по Золотому пути до самых дверей в покои падишаха.

– Я сам доложу, – Исмаил шагнул в услужливо распахнутую стражником дверь. – Повелитель…

Ибрагим нетерпеливо обернулся:

– Она здесь?

– Да, повелитель. Все, как вы хотели.

– Пусть войдет.

– Желаю вам незабываемой ночи. Я буду на страже. У девушки много врагов.

– Ты расскажешь мне об этом утром, – нетерпеливо махнул рукой султан. – А сейчас я хочу видеть ее.

Исмаил тут же вышел. Нана нетерпеливо переступала с ноги на ногу и даже пританцовывала, позвякивали браслеты и монисты на поясе.

– Ты можешь войти. – Исмаил посторонился. И когда девушка проходила мимо, сунул ей в руку фиолетовый платок: – Это твое, не теряй больше.

На кизляр-агу было жалко смотреть. Нана скрылась в покоях падишаха, а тучный черный евнух в богатом халате все не трогался с места.

– Прибери за собой, – нагнувшись к самому его уху, прошептал Исмаил.

Кизляр-ага невольно вздрогнул. Исмаил же, не говоря больше не слова, неторопливо направился в свою комнату. Кизляр-ага опомнился и ринулся во двор для фавориток.

Евнухи лежали почти друг на друге, один так и не успел разжать руку, в которой была удавка. Повсюду была кровь. Даже одна из мраморных колонн оказалась ею забрызгана. В густых сумерках лужи на каменных плитах казались черными. Но кизляр-ага знал, что это за лужи. Запах был острый и тошнотворный. Посланных к Нане убийц зарезали, как баранов, полоснули по горлу, а одному для верности воткнули кинжал в живот и рассекли его так, что на каменные плиты вывалились кишки. Девушка лежала поодаль, кизляр-ага кинулся, было, к ней, но быстро понял: мертва. Это была настоящая бойня. Исмаил наверняка поджидал троицу в засаде и напал внезапно. Девчонке хватило одного точного удара острым клинком, а вот с евнухами Исмаил расправился, похоже, со вкусом, наслаждаясь видом и запахом крови.