Мечты, присыпанные пеплом

История Османской империи в очередной раз круто повернулась. Сильные пали, а слабые возвысились. Глупышка, прибывшая в Стамбул из-за моря и чудом оставшаяся в живых, ударилась в колосса, будто камень, выпущенный из пращи. И колосс, огромная страна, собранная из кусков завоеванных предками Ибрагима земель, пошатнулась. Так же, как и власть султана, который стал жертвой любовного безумия.

Судьба

* * *

Уснуть Исмаил так и не смог. Он все думал, где же допустил ошибку? Вроде бы все получилось, девчонка в покоях султана, а ее двойник мертв. Но почему же так тревожно на сердце? Совсем как в тот день, когда умер племянник, шехзаде Баязет. И показалось, что все кончено, надежды рухнули.

Теперь-то о чем тревожиться? Сестра беременна и весной родит. Это наверняка будет сын. А девчонка как объявилась, так и исчезнет.

Плохая весть пришла под утро. Прибыл гонец с острова Крит, из-под осажденной Кандии. О новостях хранителю султанских покоев тут же доложили, ибо самого султана, занятого с наложницей, беспокоить было не велено.

– Говори, – велел Исмаил пажу.

Мальчишка был смышленым, глядя на него, Исмаил вспоминал себя года три назад. Ох, сколько же с тех пор изменилось! Храбрецам везет до бесконечности, как он понял. И этот мальчик далеко пойдет, если сделает правильный выбор. Кому служить, а кому не доверять, даже несмотря на щедрые подарки.

– Сердар Юсуф-паша скоро прибудет в Стамбул.

– Как скоро? – подался вперед Исмаил.

– Со дня на день. На кухне говорят, Валиде отдала приказ…

– Говори! – прикрикнул он.

– Скоро будет свадьба, – юный паж опустил глаза. Он был далеко не так смазлив, как Исмаил, и глаза обычные, карие, но все равно приятен лицом и строен. А главное, умел вынюхивать новости. Звали его Хасаном.

Исмаил вскочил и в волнении прошелся по комнате.

– Валиде приказала пересчитать все припасы в кладовых и составить список, чего недостает. Расходы, мол, предстоят большие. Ну и Юсуф-паша приезжает. Я и подумал…

– Свадьба, значит, – усмехнулся Исмаил. – Понятно, что задумала Кёсем-султан. Укрепить свою власть. Фатьма переедет во дворец на Ипподроме.

Он оговорился, сказал просто «Фатьма», а не «Фатьма-султан», и юный паж навострил уши. Он уже понял: слушать и запоминать. Любое слово в Топкапы денег стоит, если его сказал тот, кто обличен властью.

Исмаил резко обернулся:

– Ты уже был с женщиной, Хасан?

– Нет, господин, – опустил глаза тот. – Я ведь на службе.

– Я тоже на службе, – весело сказал Исмаил. – И первая моя настоящая служба повелителю была в том, чтобы я свел с ума одну из его наложниц.

– Вы, должно быть, шутите? – уставился на него Хасан.

– Красивый юноша может послужить династии не только на поле боя. Во дворце много женщин, некоторые имеют влияние на политику. Мы еще об этом поговорим, а теперь иди.

Озадаченный Хасан, выйдя от хранителя султанских покоев, отправился прямиком на кухню. Было время завтрака, и пажам могло кое-что перепасть, если подсуетиться. На султанских кухнях работало пятьсот человек, и все они любили посплетничать. Им наверняка будет интересно узнать, что девчонка, которая на днях прибыла во дворец из-за моря, уже в султанской спальне. И еще не вышла оттуда, хотя ночь давно миновала. Не означает ли это смену власти?

Беременная-то султанша из своих покоев почти не выходит. Но Шекер Пара решила прогуляться. Поэтому весть о возвращении Юсуф-паши долетела до нее быстро. Она тут же поняла, какая судьба ждет Фатьму, и запиской вызвала ее в сад. Спросила:

– Мать говорила с тобой о свадьбе?

– С кем? – враз помертвела Фатьма.

– С сердаром Юсуф-пашой, он уже на пути в Стамбул.

– О нет! – взялась за сердце несчастная султанша.

– От Юсуфа надо избавиться, – деловито сказала Шекер Пара.

– Но как?

– Надо что-нибудь придумать.

– Я хочу видеть Исмаила, – жалобно сказала Фатьма.

– Конечно. Я это устрою.

– Хоть бы у тебя родился мальчик!

– Скажи матери, что идешь на рынок. Я с тобой пойти не могу, но ты уже знаешь моих сестер. Моих и Исмаила, – подчеркнула Шекер Пара. – Карине тебя встретит.

– Она девочка совсем, – поежилась Фатьма. – Как ей доверять?

– Зато она гораздо умнее Седы. Ты встретишься с братом, – вкрадчиво сказала седьмая хасеки, которую жестокая судьба опять отбросила в самый конец очереди на трон. – Это придаст тебе мужества. А мы пока будем действовать.

Фатьма не замечала, что за ней следят, за каждым ее шагом. Хотя на голову Кёсем-султан с сегодняшнего дня обрушились другие заботы.

Сначала Валиде ушам своим не поверила:

– Как ты сказал?! – уставилась она не мигая на черного евнуха, который от страха аж посерел. Из светлых, похожих на льдинки глаз всесильной Валиде повеяло могильным холодом.

Кизляр-ага невольно сжался.

– Это все Исмаил, – проблеял он. – Двойника и евнухов, посланных убить строптивую девчонку, я нашел на галерее мертвыми. Их зарезали. Кафтан Исмаила, когда он вышел мне навстречу, весь был в крови. Он мне велел: «Прибери».

– Ну это уж слишком! Я иду к моему сыну! – Кёсем-султан резко встала.

– Но падишах еще с наложницей, Валиде!