Мечты, присыпанные пеплом

Господин оказался очень молодым. Она сначала подумала, что увидела ангела. У него было красивое лицо, гладкое, со смуглой кожей, на щеках играл румянец, глаза улыбались. Ниса с восторгом подумала, что они зеленые. Нет, он не был похож на ангела, как она потом поняла. Его улыбка была недоброй, а руки злыми. Ласков он был только с одной женщиной, с толстой султаншей.

– Мальчик здоров? – кивнул красивый господин на ребенка, которого Ниса держала на руках.

– Да, эфенди, – она присела и невольно залилась краской. Было что-то порочное в том, чтобы вот так на него смотреть. Запретное. Но не смотреть она не могла.

– Я тобой доволен. – он дал ей золотую монету. Ниса вспыхнула, теперь уже от радости.

А вечером к ней пришла женщина. Тоже очень важная. Сказали: главная калфа. Долго расспрашивала о ребенке и была ласкова. Ниса сказала, что шехзаде хорошо кушает, он славный малыш и она его очень любит.

Важная женщина, Анна, внимательно осмотрела Нисину комнату и в особенности кроватку шехзаде. Спросила, где Ниса его кормит и не засыпает ли во время кормления. Ниса заверила, что она очень внимательная и дорожит своей работой. Потом им с Анной принесли щербет. Очень вкусный.

Анна стала заходить часто. Они мило болтали, ели фрукты и пили сладкий щербет. Постепенно Ниса привыкла к своей частой гостье и стала считать ее своей подругой.

Ниса даже не сразу поняла, что случилось. Почему она вдруг заснула. Сон был тяжелым и липким. Ниса проснулась от крика. Она лежала на кровати, под боком у нее – шехзаде Джихангир. Мертвый. Кричала рабыня, которая пришла за ребенком.

– Я не знаю, как это случилось, эфенди! Пощадите! – умоляла она красивого господина, который вдруг стал похож на демона. Его зеленые глаза горели ненавистью.

Ниса поняла, что ее ведут в ад.

– Веревки для тебя жалко, – плюнул в ее сторону зеленоглазый демон.

Ее запихнули в мешок живой. Ниса кричала от ужаса. Она не понимала: за что?!

– Ребенка заспала. Шехзаде.

Она убила шехзаде?! Потом был короткий полет в бездну, хлынувшая в рот и нос соленая вода и темнота.

* * *

– Мальчик мой! Джихангир!!!

Шекер Пара застонала и потеряла сознание. Опять эта дикая жара и снова смерть. Крохотное тельце Баязета на ее руках. Он не дышит. Или это Джихангир? Она потеряла обоих сыновей.

Как там сказал астролог? «Все сыновья султана Ибрагима, которые переживут младенчество, станут правителями.»

Не быть ей Валиде-султан. Никогда. Ибрагим ее больше не зовет, а оба сына мертвы. Конец всем надеждам…

– Сестра… – Она смотрела на Баграта и не видела его. В глазах стоял туман от нескончаемых слез.

Ее сыновья должны были стать такими же. Она так мечтала, что у Баязета будут зеленые глаза, а Джихангир возьмет в руки саблю, и его сила станет для всех очевидна. Как же так? Его убила безграмотная женщина, которая заснула во время кормления! Но ведь к шехзаде было приставлено столько слуг!

– Они все мертвы, – Исмаил словно прочитал ее мысли. – Ты их не увидишь больше.

– Разве это вернет мне Джихангира? – горько сказала она.

– Я понимаю: ты подавлена. Мое горе тоже безмерно. Но ведь мы еще так молоды, Ашхен.

– Жизнь была коротка. Но временами красива. Достань мне яд, Баграт! Умоляю! Такой, чтобы смерть была быстрой и безболезненной.

– Прекрати! – он стиснул ее руку. – Я хочу, чтобы ты жила!

– Зачем? Меня теперь сошлют в Старый дворец. И там забудут.

– У тебя не будет власти, но ты будешь жить в достатке. И не в Старом дворце.

– А где?

– Мне надо увидеть Валиде-султан.

– Ты хочешь с ней договориться?!

– Выхода нет, Ашхен. Я буду не договариваться, а отчаянно торговаться. Я хочу купить тебе свободу.

– А ты? Что будет с тобой?

– Я женюсь на Фатьме и стану пашой. Когда все забудется, я устрою твой брак с хорошим человеком.

– Мне надо побыть одной. У меня в глазах стоят слезы. Мой малыш, мой сынок, Джихангир… Жизнь кончена, Баграт. Я проклята. У меня столько золота, что его не потратить до конца жизни, но я нищая. Ни мужа, ни детей. Ни будущего.

– Ступай, отдохни, Ашхен. – Он ласково погладил ее по руке.

В самом деле: как так вышло? Кормилица заспала ребенка? Ниса показалась Исмаилу доброй женщиной и ответственной. И вдруг уснула, навалившись на малыша.

Перед тем как казнить слуг, которым было поручено присматривать за шехзаде и его кормилицами, Исмаил всех тщательно допросил.

Разозленный, он воткнул одному из евнухов нож под ребро, но не убил, а стал медленно проворачивать лезвие в ране, чувствуя, как правую руку до локтя заливает кровь.

– Кто? Говори!

– Анна-хатум, – прохрипел, наконец, евнух. – Она ходила к…

Он захлебнулся кровью, хлынувшей изо рта, а Исмаил принялся за следующего. В конце концов, он выяснил, что Ниса и Анна стали подругами. Болтали по часу, пили щербет.

Но ведь Джихангир умер далеко не сразу. Если бы Анна хотела его убить, стала бы она тянуть почти три месяца? Исмаил колебался. Разве может Анна быть так умна и так осторожна?