Мечты сбываются

«Как быстро распространяются слухи», – С раздражением подумал Толик, рассматривая себя в зеркале после бритья. Не успел он оказаться в больнице, как об этом узнали все вокруг. К нему началось паломничество, словно в Мекку. Правда, в первый день к нему не допустили никого, кроме родителей. Ребята из команды и Лапушка принесли ему огромный пакет всякой вкуснятины и передали записку с требованием не валять дурака и быстро выбираться из этого строгого изолятора. Он посмеялся, но под подушкой у него лежала другая записка, которая не давала ему возможности расслабиться. Туся была для него всем. Ради нее он готов был горы свернуть. И, угрожая ей, пусть даже косвенно, Коленый не знал, что нажил себе непримиримого врага.

Как и положено, в первый день его навестил следователь. Толик ждал этого визита и подготовился к нему.

– Ты в порядке? – спросил коренастый мужчина, внимательно глядя на него. – Сможешь отвечать на вопросы?

– Да, все нормально.

Какое там – нормально! Хотя по сравнению с тем, что творится в его душе, физическое состояние можно было назвать превосходным.

Опознание фотографий, естественно, •много времени не заняло, но потом дотошный служака битый час донимал его вопросами. И хотя у следователя не появилось ни одной зацепки, он был уверен, что обидчики Толика будут найдены – это лишь вопрос времени. Уходя, он настойчиво посоветовал Толику принять дополнительные меры безопасности. Толик вежливо поинтересовался: какие?

Следователь запыхтел, подыскивая варианты.

– Газовый баллончик носи с собой, – наконец выдавил он из себя.

Да! Это действенный метод против трех лбов, у которых на счету не один привод в милицию.

– Эй, очнись, болящий, к тебе девушка пришла, заявила баба Маня, заглядывая в палату.

Двух дней хватило на то, чтобы между Толиком и нянечкой установились теплые отношения. Он не помнил своих бабушек, а нянечка сообщила ему; что всегда мечтала о таком внуке – разве это не повод для взаимной симпатии?

– Пустить, что ли? – хитро прищурившись, спросила старушка.

– Не нужно, – ответил Толик.

– Что так? Поссорились?

Толик промолчал. Если Вика войдет в эту палату, она уже не уйдет по собственной воле. А он не хотел ни ее заботы, ни ее упреков.

– Баба Маня, скажи ей, что я только что уснул.

– И чего вам парням надо? – Рассуждала баба Маня, неспешно двигаясь по палате. – Уж такая хорошенькая, так нервничает, – слушал Толик в пол уха. – Даже гвоздики тебе принесла.

– Гвоздики? – переспросил он, напрягаясь.

– Да. Три штуки. Белые такие, с красными прожилками. Ты куда это собрался, голубчик!? – встрепенулась баба Маня, укладывая его на кровать. – То лежит не поднять, а то вскочил, как ошпаренный.

– Пусть она придет! – взволнованно попросил он. Не бывает таких совпадений! Это Туся. Она здесь!

Дальше Толик боялся загадывать.

– Кто? – изумилась нянечка.

– Девушка. Пустите ее.

– А еще говорят, что у тебя с головой все в порядке. Ты же ничего не помнишь после этого сотрясения. То не пускайте, то пустите!– Баба Маня сокрушенно покачала головой. – Попрошу Инну Савельевну, чтобы еще раз тебя посмотрела; – сказала она тоном главврача.

– Хорошо. Я согласен. Только позовите ее, а то она уйдет. Вы ее не знаете!

– Иду, иду, – заволновалась нянечка, заметив отчаяние в его глазах. – Ты только так не нервничай. Никуда она не убежит, я ей сказала, чтобы сидела и ждала, пока я не вернусь. Послушная она у тебя, сразу видно.

– Баба Маня! – взревел Толик.

– Иду, иду!

Туся сидела на стуле в коридоре и теребила в руке белые гвоздики с красными прожилками по краям нежных лепестков. Она купила цветы, поддавшись безотчетному порыву.

Несколько месяцев назад Туся совершила огромную глупость. Она наглоталась таблеток и оказалась в больнице. Тогда она думала, что виной всему ее несчастливая любовь к Егору Тарасову: Но спустя некоторое время разобралась, что на этот безрассудный шаг ее толкнуло совсем иное: именно тогда мама погрузилась в работу, забыв о ее существовании, отец перестал звонить и приходить, В довершении ко всему Туся поссорилась с Лизой, единственной подругой, больше, чем подругой! В общем, все пошло наперекосяк! И Туся решила: а зачем жить, если ты никому не нужна?

Первым, кто поддержал ее в эти трудные минуты, был Толик. Он прибежал к ней в больницу, принес цветы, а она, дура, решила, что букет от раскаявшегося Тарасова. Бросилась писать ему записку с благодарностью. Даже попросила Лизу, с которой помирилась, поработать для нее почтальоном. И опять Толик выручил ее, вовремя отобрав глупую записку у своего бывшего приятеля.

Туся покачала головой. Как недавно все это было, а кажется, что прошла тысяча лет. Не стоил Егор этих рек слез, ни единой слезинки ее не заслужил! А вот Толик! Когда Туся узнала, что он в больнице, она испугалась, что сейчас умрет, и он так и не–узнает, что она любит его.

В конце коридора показалась полная пожилая нянечка. Она спешила к Тусе, смешно переваливаясь. – Беги скорее, он в пятой палате! – выкрикнула она, запыхавшись.