Мед для медведей

Так вот, после нашего знакомства в той пивной были исполненные романтики прогулки по реке, величавые лебеди, маленькие пароходики, плывущие в сторону Вестминстера, плакучие ивы. Только все это было насквозь фальшивым, ненастоящим, как театральный спектакль или кинофильм. Так не могло быть всегда. Было же и другое время, когда жизнь была настоящей, подлинной. Хотя, возможно, его убила война. Не знаю… Когда я приехала в истерзанную войной Европу, все мои знания о ней были почерпнуты из книг, которые я нашла в библиотеке моего отца. То есть это были или элегантные истории Поупа, или безрадостные повествования Диккенса. Кажется, я даже начала стыдиться своего отца и его лекций. Он напоминал мне человека, который учит других технике секса, при этом ни разу не переспав с женщиной. В общем, я должна была все увидеть и понять сама. Думаю, подсознательно я всегда искала мать.

Милая старушка Англия! Это единственная страна в мире, где существует Общество по защите детей от насилия и жестокости. Я вспоминаю «Веселую Англию», спектакль, поставленный на нашей любительской сцене в 1940 году. Тогда все в Америке очень переживали, что Англии приходится в одиночку противостоять силам зла. Сборы от этого спектакля должны были пойти на благотворительные цели, кажется, для англичан собирались отправить какие-то товары. Но когда я захотела положить голову на грудь этой милой старушки, из нее с громким пшиком вышел воздух и передо мной оказались лишь два сдувшихся воздушных шарика.

Нет, я не хочу сказать ничего плохого. Временами бывало весьма забавно, а иногда и просто волшебно. Но мне всегда приходилось помнить, что Хэмптон-Корт и Твикенхем созданы вовсе не моим отцом, а лондонский Тауэр существует в действительности, а не только на страницах романов из его библиотеки. Правда, в Суссексе присутствие отца не слишком ощущалось. Киплинг и Честертон никогда не фигурировали в его лекциях. Кроме того, здесь было море, дюны, пивные и очаровательные церквушки. Я полюбила все это, несмотря на то что всегда находились люди, посмеивающиеся надо мной и называющие меня янки. Эти ничтожные людишки просто не понимали, что никто им не давал права насмехаться над другими людьми.

Мы с тобой оба угодили в одну и ту же ловушку. Но очарование прошло, и что же дальше? Пойми, я не собираюсь предъявлять тебе обвинения и выяснять отношения. Просто мне кажется, что единственный приемлемый для тебя способ существования – стать, образно выражаясь, чьей-то идеей. Ты не желаешь заниматься житейскими вопросами. Мужчины в наше время вообще не хотят заботиться о хлебе насущном. Они стремятся жить в свое удовольствие, проводить время с друзьями, многочисленными бедными Робертами, и при этом не иметь никаких обязательств. Что же тогда делать нам, бедным женщинам?

Беда в том, что ты не желаешь жить полной жизнью. Ты хочешь сбросить с плеч груз ответственности и спокойно ожидать конца, продавая тем временем старую мебель и прочую рухлядь, чтобы иметь возможность покупать себе леденцы и карамельки. Причем будешь очень осторожным, чтобы, не дай бог, этот конец не приблизить.

Знаю, мне не следовало все это говорить, но пойми, я тоже имею право на человеческие чувства. Мне необходимо хоть немного любви, тепла, безопасности. Я так долго этого ждала! Но поверь, я и представить себе не могла, что мне придется приехать сюда, на восток, чтобы все это отыскать. Конечно, может быть, я опять совершаю ошибку, как это получилось с Сандрой, но мне кажется, что нет. Сандра – крайне легкомысленная особа. В любых ситуациях она вела себя как ребенок, который не желает играть на рояле самостоятельно, а только нажимает те клавиши, которые ему показывают. До Сандры было еще две женщины, но я не назову тебе их имен. Да это и не важно. Но я никогда и ни с кем не чувствовала себя в безопасности, понимаешь? Никогда не ощущала, что кто-то думает обо мне, защищает меня от злобного, враждебного мира.