Мед для медведей

Так не следовало себя вести. Лицо охранника исчезло из глазка, а вслед за тем и глазок плотно закрыли со стороны коридора. Снова послышались тяжелые шаги. Теперь они удалялись. Наверное, туда, где еще не закончился ужин.

Что ж, утро так утро. К тому же оно уже не за горами. Пол уже не думал о сне. Он чувствовал себя бодрым и отдохнувшим. Слава богу, ему разрешили взять с собой в камеру чемодан. Настало время снова стать английским джентльменом.

Братья наблюдали за происходящим с неподдельным интересом. Один стоял, прислонившись к двери, другой, разинув рот, сидел на койке. Сперва Пол побрился (зеркало, крем, новая бритва), затем подстриг ногти (маленькие, но очень удобные ножницы). Затем старшему брату пришла в голову идея подстричь довольно сильно отросшие волосы Пола. Он сказал, что умеет это делать хорошо, поскольку долго практиковался у себя в колхозе, даже иногда брал за свою работу деньги. Он признался, что никогда не испытывал тяги к сельскохозяйственным работам, поэтому и занялся парикмахерским делом. Насколько Пол мог судить, рассматривая результаты его работы в маленьком зеркальце при тусклом освещении, получилось довольно неплохо. Затем Пол обтер лицо и шею носовым платком, который он предварительно намочил питьевой водой из кувшина, надел белую рубашку, коричневый галстук с вертикальной полоской кремового цвета (купленный в Риме на Виа Национале) и свой любимый летний костюм. Братья дружно ахнули, признав в нем настоящего английского джентльмена. Во всех деталях, грустно подумал Пол, кроме…

Самое интересное, что братья инстинктивно поняли, о чем он думает. Очевидно, они довольно часто руководствовались инстинктами и успели развить в себе эту способность.

Старик в пижаме громко храпел, лежа на спине. Братья осторожно залезли в приоткрытый рот. Можно, конечно, воспользоваться искусственной нижней челюстью целиком, но тогда придется выбить Полу все остальные зубы. Это долго, больно и вообще нежелательно. Кроме того, нижняя челюсть храпящего джентльмена может иметь другую форму и не подойдет Полу. Нужно только четыре зуба. Но из чего их сделать? Немного оконной замазки? Нет, вряд ли. Подождите-ка… Младший из братьев живо опустился на колени и начал выгребать мусор из-под коек. В конце концов он поднялся на ноги весьма довольный, держа в руке старую кожуру от апельсина. Из нее вполне можно вырезать нечто напоминающее временный протез. Внутренняя поверхность кожуры весьма схожа по цвету с зубами; пролежав неопределенное время под койкой, материал подсох и стал весьма прочным, да и слюна его не растворит. Пол не мешал братьям увлеченно орудовать ножницами и лезвием.

Позже он не мог сказать, в какой именно момент он отчетливо понял, что уже слишком поздно. Просто было такое чувство, что где-то очень далеко из домика на часах выглянула кукушка и прокуковала очередные полчаса. Ку-ку. О, этот мир, полный страха.

Глава 8

«Сегодня утром, когда меня разбудили, я почувствовала, что ты не придешь меня навестить. Я не виню тебя за это. Ты вовсе не обязан являться ко мне, как на службу. Кроме того, я отлично понимаю, что у тебя много дел. Ты должен продать, наконец, платья, чтобы сделать подарок нашей дорогой Сандре. Вот ведь мерзавка! Может быть, ты даже завел себе здесь женщину. Я же помню, как ты смотрел на ту грязную, прыщавую девицу, которую мы встретили в ресторане. Наверное, прикидывал, как бы затащить ее в постель? Хотя это вряд ли.

Я здесь не предаюсь мечтаниям, больше вспоминаю. Иногда мне даже кажется, что я смотрю отрывки из фильма длиною в целую жизнь. Нашу жизнь. Может быть, это из-за лекарств? Не знаю. Я видела нас, тебя и меня в Ричмонде, в той пивной, не помню только, как она называется. Ты еще опрокинул на пол кружку с пожертвованиями для больных раком, проказой или чем-то еще. Ты столкнул ее локтем на пол, все монетки рассыпались, и тебе пришлось долго ползать по углам и собирать их. Ты потом с трудом отдышался. Ты всегда был неповоротливым, пожалуй, даже неуклюжим, но я не обращала на это внимания. Ты всегда обладал некой изысканностью, я бы даже сказала аристократизмом. Мне казалось, что твоя неловкость вызвана лишь тем, что тебе никогда и ничего не приходилось делать своими руками. В первые педели нашего знакомства я считала тебя отпрыском древнего дворянского рода, который вынужден работать в магазине, поскольку предки растранжирили фамильное богатство. У тебя были очень аристократические руки: узкие, с длинными тонкими пальцами и ухоженными ногтями. Твой голос мне тоже сначала показался очень благородным. Видимо, потому, что я слишком плохо знала англичан.