Медь Химеры

— Хельба! — громко закричала она. Ей это казалось невозможным, она ведь видела старую колдунью почти мертвой. Ей следовало бы знать, что хорошая колдунья — мертвая колдунья, а не почти мертвая.

В кристалле над армией Келвинии образовался всплеск ведьминого огня. Люди падали с лошадей, во многих местах выгорала трава, высыхала грязь после недавнего дождя.

Это окончательно прояснило дело. Определенно, виной тому была ведьма.

— Проклинаю ее! Проклинаю! — выругалась Зоанна. Она сделает это буквально и так эффективно, как только позволят ей силы. Сначала ей нужно будет получить в кристалле образ колдуньи, а потом — она клянется всем злом, существующим на свете — она превратит ее в пепел!

Изображение в кристалле смазалось, закрутилось и погасло помимо ее воли. Потом непрозрачность исчезла, и появилось изображение изборожденного суровыми морщинами лица Хельбы.

— Хельба! Я до тебя доберусь! Я тебя прикончу!

Лицо мрачно улыбнулось.

— Неужели, Зоанна? Попробуй!

Этот вызов переполнил ее терпения. Зоанна воздела руки, проговорила слова могущества и послала к Хельбе огненный шар.

Но он вернулся обратно и обрушился на нее, отбросив в глубь комнаты и опрокинув на спину среди груды дымящейся мебели и прочей обстановки. Позади нее во дворцовой стене появилась большая трещина.

Зоанна села, задыхаясь, ощупывая ребра, моргая. Она сфокусировала свое внимание на кристалле. В нем виднелась довольная Хельба.

— Хельба, — задыхаясь, прошептала она. — Ты сильна!

— Сильнее тебя, Зоанна.

— Мы можем стать союзниками. Мы…

— Ты должна навсегда покинуть это измерение. Ты и твой монарх-самозванец должны исчезнуть. Уйдите по собственной воле, или вы будете уничтожены.

— Ты не смеешь запугивать меня, старый мешок с костями!

— Зоанна, я не угрожаю. Разрушительная сила, которой я владею, значительно превосходит твою.

— Докажи! — завопила Зоанна, совершенно теряя самообладание. — Докажи это, ты, старая карга!

— Конечно, Зоанна.

Старушечье лицо в кристалле сменилось старой узловатой рукой. Пальцы разошлись в сторону до самого максимума. За рукой, на одном с ней уровне, горели два глубоко жгучих кошачьих глаза.

— Нет! Нет! Нет! — в панике вскричала Зоанна.

— Да, да, да! — вторил ей насмешливый голос Хельбы.

Кристалл порозовел, затем стал алеть. С опозданием Зоанна попыталась сотворить какой-нибудь мысленный экран, чтобы предотвратить то, что вот-вот должно было случиться. Она пришла в такую ярость, что и не подумала подготовить себе защиту.

Неожиданно раздался громкий хруст. Кристалл почернел и словно подернулся пеплом. Затем он взорвался с сильным хлопком. Зоанна, которая встала на ноги, готовясь отразить атаку, снова оказалась на полу. Обломки разбившегося и растолченного в порошок кристалла покрывали ее с головы до ног.

— Проклинаю тебя, Хельба! Проклинаю! — кричала она. Песчинки набились ей в рот и в глаза. Она никогда не чувствовала себя такой разгромленной и такой злой.

— В чем дело, дорогая? — Рауфорт выбрал именно этот момент для своей обычной прогулки по этому крылу дворца. Он остался совершенно невозмутим при виде беспорядка и, фактически, едва ли вообще заметил его.

Зоанна в ярости уставилась на его приземистую фигуру, все еще кипя и бушуя. Как он смеет вести себя так, словно ничего и не случилось!

— Ты! — закричала она ему. — Это все твоя вина!

— Да, дорогуша моя, — сказал Рауфорт голосом Хельбы. Зоанна в ужасе уставилась на него.

— Прощай, жестокосердная, — сказала Хельба. После этого ее проекция исчезла, остался только удивленный Рауфорт.

Зоанна некоторое время смотрела на пустое место, где раньше был кристалл. Единственный раз, поняла она, ее магию преодолели и превзошли. Она недооценила Хельбу, подумав, что та умирает и с ней все кончено, и потому перестала обращать на нее внимание. Это было колоссальной ошибкой. Колдунья выжила, выздоровела и собрала свои магические силы для эффективного отпора.

Что ж, Зоанна тоже может это сделать! Еще один визит к профессору Девэйлу, и она будет готова. Но сначала ей было необходимо посмотреть, что она может сделать, чтобы собрать и поддержать те разгромленные войска, которые она направила в Канцию. Иначе война будет проиграна до того, как она будет готова прикончить Хельбу.

Нуждаясь в чем-то, чтобы занять свой мозг, она повторяла и разучивала словесную взбучку, которую задаст Рауфорту в следующий раз, когда он только подаст ей в этом малейший предлог.

* * *

Сент-Хеленс усердно прислушивался. Приближавшиеся звуки теперь вновь удалялись, словно отливающая от берега волна. Но почему?

— Интересно, интересно, — громко произнес он. Никто не мог слышать его, кроме, очевидно, глухой крысомыши, которая открыто глодала его кусок хлеба. Он нехотя запустил в грызуна левым ботинком. Ботинок прошел на волосок от цели. Сент-Хеленс стянул правый башмак и бросил его с тем же незначительным эффектом. Он снова принялся расхаживать по своей тесной, но чистой камере.

— Эти мальчишки сказали, что сдаются, и я подумал, что это от того, что они проигрывают. Но теперь мне кажется, что наши войска отброшены. Новое колдовство?