Мед

Наверное, моё влечение к Мёду — это лишь попытка сбежать от самой себя. С первым встречным. Глупо и опасно. Так что, можно сказать — пронесло. Я решила, что пора думать своей головой, ни на кого не надеяться и строить собственное будущее вот этими вот руками.

А Мёд?.. Он ушёл. Всё.

Я взяла академ, а маме ничего про работу в Китае не сказала. Позвоню ей, когда буду на месте — объясню всё. Скандал будет грандиозный, да…

Я лечу в Китай. Точка.

Считаю, что поступаю правильно. Но на душе пусто. Нет у меня предвкушения чего-то грандиозного, и радости нет. Ира помогла с документами — всё сделали в кратчайшие сроки. Программу для шоу мне будет ставить хореограф из штатов — не безызвестный, между прочим. Зарплата баснословная, квартира и питание первые три месяца за счёт работодателя. Но…

Пусто, блин! Никак вообще.

Я пытаюсь отыскать в закоулках души хотя бы грусть по дому, который будет от меня невероятно далеко целый год, но и её нет. Среди моей пустоты есть место только мыслям о Мёде…

Где он сейчас? Чем занимается? Не хочу, чтобы он сломался, как наш Федя когда-то. Но что я могу сделать? Не в розыск же его подавать, в самом деле.

Я улетаю в Китай!

— Ну всё, идите, — я пытаюсь спровадить тётю, — вас Михал Иваныч дома ждёт.

— С чего ты взяла? — она таращит на меня глаза, будто я не знаю, что они съехались. — Глупости не говори, — фыркает.

— Идите-идите, — улыбаюсь и обнимаю её.

— Жалко так… — Марина крепко сжимает меня в объятиях. — Я думала, ты у меня работать будешь… Ладно, всё! — вытирает слёзы с глаз. — Ты молоденькая, тебе надо жизнь налаживать. Всё правильно делаешь.

— Я буду скучать, — у меня тоже комок под горлом.

— Пиши и звони мне каждый день. Поняла? — всхлипывает и снова обнимает меня.

— Ага, поняла, — хриплю, дышать сложно.

Прощание затягивается, я и сама едва не плачу. Первая моя эмоция по поводу отъезда, но это скорее «зеркалка» Марининых чувств. У меня в душе по-прежнему чёрная дыра.

Тётя решает уйти, только когда ей звонит Михаил — он подъехал к аэропорту. Видимо, понял, что ждать, когда любимая напровожается и вернётся домой на такси, можно долго и приехал лично забрать Мариночку.

Вот у них любовь, я понимаю!

Тётя идёт к выходу, а я набираю полную грудь воздуха, берусь за ручку чемодана и прямлю спину. Осталось совсем немного, я сяду в самолёт и…

В кармане джинсов вибрирует смартфон — мама. Пожалуй, стоит рассказать ей сейчас. Остановить меня она уже не сможет, а я улечу в новую жизнь с чистой совестью.

— Привет, хорошо, что ты позвонила, — выдыхаю в трубку.

— Да?.. — мама теряется на пару секунд, но только на пару. — Дина, я разговаривала сегодня по телефону с отцом Константина…

— Я сейчас вообще не о нём! — у меня начинает подгорать. — Ты можешь меня выслушать нормально? Хоть раз в жизни!

— Сначала я скажу, — отрезает строго. — В общем, я знаю, что Костю немного занесло. Он виноват, да — напился, побуянил, но твоя вина в этом тоже есть. Поэтому, когда он завтра придёт к тебе мириться, ты его простишь.

Что?.. Костика только «немного» занесло? И в этом виновата я?!

У меня слов нет, чтобы выразить крайнюю степень охренения! Чушь, которую только что выдала моя мамуля да ещё и припечатала приказом «простишь его» — это явный перебор. Я собираюсь высказать ей, но на моём запястье сжимаются крупные мужские пальцы. Ощутимо так.

Поднимаю глаза и перестаю дышать… Мёд!

У меня лёгкое головокружение, как после бокала шампанского, сердце сначала разгоняется до сверхзвуковой, а затем замирает. Его глаза скрыты под козырьком бейсболки — я вижу только нижнюю часть лица. Тёмная щетина на скулах и подбородке, сжатые в крепкую полоску узкие губы… Настрой у него явно решительный, вот только я не понимаю, что он тут делает?

— Диана?! Дина?! — кричит маминым голосом трубка в моей руке. — Ты меня слышала?!

— Слышала, — я прижимаю телефон к уху. — Перезвоню потом, — сбрасываю звонок.

— Идём, — заявляет Мёд и выдёргивает меня из очереди на регистрацию.

В смысле — идём?! Куда?!

Моя рука в плену стальной хватки этого мужчины, и я скачу за ним лягушонком, намертво вцепившись в ручку чемодана. На нас оборачиваются — смотрят с интересом, а я перебираю ногами и только булькаю возмущённо. Мёд тащит меня к выходу из здания аэропорта.

— Ты с ума сошёл?! — кричу, упираясь. — Стой! Стой же! — пытаюсь остановить этот тягач в кожаной куртке. — У меня самолёт!

Он останавливается, но руку мою не отпускает. Пальцы мои занемели, а по загривку ползут мурашки. Я не вижу глаз Мёда, и это хорошо, потому что он меня сейчас взглядом убивает. К гадалке не ходи!

— Ты не летишь, — заявляет спокойно, но в его голосе чувствуется оголённый нерв.

— Ты откуда тут взялся вообще?!

— Ты. Никуда. Не. Летишь, — чеканит он, игнорируя мой суперэмоциональный вопрос.

— С чего бы это?! — я в ступоре. И в ужасе.

Он снова ведёт меня к выходу. Стойка регистрации всё дальше, как и мои планы. Я не понимаю, что происходит! Понятно одно — все, на что я решилась, вот-вот полетит псу под хвост. Оно уже летит!