Медальон с пламенем Прометея

А что, если он действительно его не убивал? Могло быть такое? Лица Щеглова на камере нигде не видно, а черная толстовка и черные штаны, их мог надеть кто угодно. Единственная улика, и очень глупая, «Делимобиль». Мог кто-то воспользоваться аккаунтом Щеглова? Теоретически мог, а вот банковской картой?

Щеглов утверждает, что в вечер убийства Демченко он спал в доме Овечкиной, она это тоже подтверждает. А ведь она могла бы вытащить у Щеглова и мобильник, и банковскую карту и передать их настоящему убийце, а потом подложить обратно Щеглову. Потому что в момент задержания и телефон, и банковская карта были при нем, и следы операции по оплате «Делимобиля» они там нашли.

Но кого могла подрядить на убийство Демченко и Овечкина? В ее окружении нет подходящего человека. Никита самым внимательным образом изучил ее связи. У нее не было любовников, друзей детства, только подруги и общие с Овечкиным знакомые.

Представить себе в роли убийцы продюсера господина Штруделя просто невозможно, ни за какие коврижки, к тому же он толстый, а убийца был худощавого телосложения. Получается, что самой подходящей кандидатурой был Щеглов. Если только Овечкина не нашла исполнителя по интернету или через знакомых, например, через того же Щеглова. Но в такую версию Никите верилось с трудом. Значит, все-таки Щеглов. Но почему же она не обеспечила ему алиби? Решила его кинуть? Умно, одним махом она избавляется от обоих ухажеров. «Значит, все-таки Щеглов, надеюсь, что он не будет прикрывать бывшую подружку, уж больно жестко она его подставила».

– Вот, полюбуйтесь, как у нас криминалисты работают! – шлепнул на стол полковника бумажку с распечатанным заключением Никита. – Я бы этих горе-специалистов в шею гнал из органов! Хорошо, Жуков еще на пенсию не вышел! Паразиты сопливые!

– Да что случилось, можешь толком рассказать? – беря листок в руки, спросил полковник.

– Да олух этот Вязнев упустил на цепочке с поддельным камнем капельку крови. А кровь оказалась Щеглова! Он поцарапался о цепочку, видимо, когда пытался ее с Овечкина снять! Хорошо, мне в голову мысль пришла попросить Сергея Александровича еще раз на улики взглянуть, очень уж мне не хватало фактов против Щеглова. Он как кремень на своем стоит, в полнейшей несознанке, – горячо объяснял Никита. – И вот нате! Я хочу знать, до каких пор этот урод в наших органах трудиться будет, я про Вязнева. Жуков, кстати, на него рапорт строчит.

– Ну, ты давай поспокойнее, – миролюбиво проговорил полковник. – Парень молодой. Опыта не хватает, и вообще терпимее надо к товарищам, – шаря глазами по столу, заметил полковник.

– То есть если я дело не раскрою, меня и в звании можно понизить, и премии лишить, и из органов выгнать, а этого гада пожурить? – не собирался успокаиваться Никита.

– Ну что ты городишь, кто тебя увольнял или в звании понижал? Так просто, пару раз для поднятия боевого духа было сказано, – глядя в заключение, объяснил полковник. – Если мы сотрудников за каждую ошибку увольнять начнем, с кем работать будем? А тебе за раскрытие такого громкого дела премия, разумеется, полагается. Ну и благодарность.

– А в звании повысить? – нахально спросил Никита, пользуясь ситуацией.

– Не наглей, – коротко ответил полковник.

Даниил Щеглов в убийстве Владимира Овечкина сознался, хотя и настаивал на том, что хотел избавить его от мучений, толку от таких наивных оправданий не было никакого. Убил. А вот с убийством Демченко вышла заминка. Щеглов никак и ни при каких обстоятельствах не желал признаваться в совершении этого преступления, а еще сестра вдруг расчувствовалась и наняла ему хорошего адвоката, так что дело застопорилось. Припутать к делу вдову Овечкина тоже не удалось, поскольку Щеглов отрицал свою причастность к убийству Демченко, то и Овечкину в соучастии обвинить было невозможно. До суда дело еще не дошло, но теперь это уже была головная боль Дроздова, а не Никиты. Он, что мог, сделал.

Камень, найденный в квартире Демченко, и Марина Щеглова, и ее брат опознали.

Марина Щеглова долго, внимательно разглядывала шкатулку, потом открыла ее и в сильном волнении минут пять смотрела на камень, но трогать его категорически отказалась, а еще с каким-то назойливым упорством допытывалась, не брал ли его кто-нибудь голыми руками. Все заверили ее, что эксперты брали его в руки только в перчатках.

Такая же странная реакция была и у Даниила Щеглова. Он также наотрез отказался брать камень в руки, после чего и сотрудники отдела начали испытывать некий суеверный страх перед камнем. Почудилось всем что-то дурное и зловещее в странных бликах, что играли на полированных стенках шкатулки. Словно кровь плескалась или адское пламя. В общем, тьфу, тьфу, тьфу.

Камень вернули вдове Овечкина, поскольку семейство Щегловых не смогло предъявить никаких доказательств владения камнем и его давней кражи.

Щегловы не возражали. Марина Щеглова лишь убедилась, что камень достанется вдове Овечкина, и отчего-то глаза ее при этом нехорошо сверкнули, то ли мстительно, то ли злорадно.

Эпилог