Медальон (СИ)

В голове стучат ритуальные барабаны.

Бум. Бум. Бум.

Каждый удар переносит меня в середину мира, где свободно гуляет ветер.

Я оказываюсь на вершине горы, волосы свободно развиваются, будто облако пушистых снежинок.

Как же приятно наконец оказаться свободной!

Я раскидываю руки, словно воздушный змей готовясь взлететь.

Позади меня лазурного цвета озеро, блики солнца меняют оттенок на молочно-голубой. Оно так и манит прикоснуться.

В душе словно вьюн, с неимоверной скоростью разрастается чувство безмерного счастья и благодарности.

Вид североамериканской природы опьяняет своей красотой.

Каждый, даже самый плохой индеец знает это место.

Центр силы шаманов— Озеро Робсон, где свободно гуляют Духи тринадцати небес.

— Амо,— слышу я глубокий согревающий голос. Он эхом отражается на каждом изгибе скалистой местности,— Не покоряйся страху, сила медальона давно в твоих руках. Он по праву твой.

Моя фигура начинает раскачиваться, будто опутанная невидимыми нитями, что тянут то взад, то вперёд.

Впереди пропасть, позади озеро. И там, и там меня ждёт верная смерть.

—А сейчас настало время выбора,— командует все тот же голос.

И не успеваю я сказать и слова— падение, удар о блестящую поверхность и лазурная вода затягивает меня на дно.

*******

Громкий вдох и я распахиваю глаза снова в вигваме. Кажется, Я отключилась буквально на мгновение.

Пытаюсь сморгнуть непрошеные слёзы, что жгут глаза.

Получается! Веки внезапно начинают слушаться. Я чувствую, как энергия горячей волной снова разливается под кожей.

— Пора кончать с ним, на одного бледнолицего в мире станет меньше,— командует Вихо.

Точо послушно кивает:

— Храбрец умирает однажды, трус много раз,— с этими словами он высоко заносит нож и целясь в самое сердце одним резким движением бьет вождя в грудь.

Вихо от неожиданной вспышки боли растерянно открывает рот, но из горла выходят лишь жалкие кряхтящие хрипы. Он смотрит на Точо в немом вопросе, так и не способный понять, что произошло.

Глава 38

Молодой индеец стоя на коленях гулко наперебой взывает к пожалуй самому капризному из духов— Духу Ветра.

— Ты безрассуднее, чем о тебе думают,— звучит густой обволакивающий голос.

Мужчина склоняет голову.

— Он мой,— вытягивает вперёд руку,— талисман моего племени.

— Не твой,— гремит голос,— духи никогда не потерпят, чтобы вор обладал проводником в загробный мир. Тебе это должно было стать очевидным, ещё во время первого обряда посвящения, когда озеро разбушевалось так, что чуть не поглотило тебя.

— Но, я не крал,— возражает он.

— Духи ветра странствуют повсюду— мы везде и во всем. И именно нам подчиняются силы воды, земли и огня. А ты-никто,— будто громом гремит последнее слово и ещё долго раскатывается по нахмурившемуся небу,—Ты не первый человек, кто вознамерился вершить обман, но единственный, кто зашёл так далеко. Вступить в неравную борьбу с силами создавшими тебя! Наглец,— небеса окатили его ледяным потоком воды.

Индеец затрясся, как котёнок.

—За это ты будешь жестоко наказан! — продолжает дух.

Ветер гулко завывает оглушающий потоком снося снег с верхушек гор.

Индеец в страхе пятится назад, будто пытаясь увернуться от невидимого удара.

—Будут мне свидетелями тринадцать небес и девять подземных миров— отныне, духи всех уровней отвернутся от твоего племени, а дух тотема вовсе угаснет, отказываясь защищать, даже от мелких невзгод. Слезами, потом и кровью не смыть твой коварный замысел, что будет стоить честным индейцам их мирной жизни. Они, словно каторжники будут отбывать срок вдали от милости небесной. И каждый, чьё время выйдет на Земле, не попадёт ни на одно из небес, ни в один из подземных миров. Души будут неприкаянно скитаться в вечным небытие.

— Нет, пожалуйста, нет,— обрывающимся голосом взмолился индеец,— как мне искупить свою вину? Я не знал, я хотел лучшего для своего народа. Я мечтал стать достойным вождем и служить во благо Великим небесам,— вознося руки быстро тараторит индеец.

Дух на секунду стихает, а потом заливает пространство жутким гоготом.

— Ты так жалок, что в пору броситься в пропасть пожертвовав собственной жизнью. Но я тебя хорошо знаю, ты и этого не сделаешь, Вихо.

Вихо в свою очередь преисполненный желанием все исправить встает с колен и решительно делает шаг к пропасти. Дух откидывает его подальше от края.

Индеец снова , не отступая устремляется в направлении обрыва, при этом приговаривая:

— Я не позволю чтобы мой народ страдал.

Но ветер оскалившемся зверем снова отшвыривает его. Тяжело дыша он в очередной раз встаёт на колени, ничтожный в сравнении с могущественным духом и дрожа от бессилия:

— Великий дух, ты не даёшь мне покориться судьбе и искупить вину.

— Ты навредил слишком многим чтобы просто уйти в небытие. Однако, Твое желание исправить содеянное даёт надежду на то, что в твоей, заполненной бесами душе осталось место свету.

Дух замедляется, будто подбирая наказание посуровее.