Медальон сюрреалиста

— Должен знать! — вслух процедила Нина Матвеевна. «Много она понимает! Девочка из хорошей семьи спуталась с цыганом и принесла в подоле. Стыд-то какой! Да его это знание в гроб загонит! Иван разволнуется и сляжет с инсультом. Если останется жив, он будет очень сердит на нее, на Нину, за то, что не доглядела за Светланкой. Мало им Верки-швеи, так еще и Свету упустила — их гордость и надежду. Иван человек хоть и суровый, но не лишен чувства долга. Он не позволит, чтобы ребенка отдали в детский дом, велит Светке сидеть с ним дома и воспитывать. А Верка отца поддержит, она вся в него. Оно, конечно, правильно, с одной стороны, но с другой — выходит совсем неправильно. Оставить Виолетту в семье — значит испортить жизнь Светлане. Кто ее потом замуж возьмет с дитем на руках, родившимся вне брака? К тому же от цыгана! А образование? А карьера? А круг общения? Подружки-студентки забудут Светку тут же, как только она оставит институт. Наверняка многие из них уже забыли! Погруженная в пеленки-распашонки, Света перестанет быть интересна своим беззаботным сокурсницам. Сытый голодному не товарищ — старая истина. Только это сейчас все упускают из виду, кроме нее, матери и хозяйки дома. Она сейчас для Веры и для Ивана, не дай бог, если он узнает, будет выглядеть чудовищем. Но ничего, время всех рассудит. Ей еще спасибо скажут».

«Отослать Веру из дома получилось, а вот как бы ей закрыть рот, чтобы не спрашивала, где Виолетта, — задачка не из простых, — думала Нина Матвеевна. — Ладно, до вечера еще время есть, что-нибудь придумается. Проблемы будем решать поэтапно. Сначала надо малявку в приют отправить. Тьфу, тьфу, тьфу, — Нина Матвеевна, постучала по деревянному подоконнику, — лишь бы все прошло без сучка и задоринки, а то уже неделю голова кругом идет. Еще и Верка со своими планами по пошиву детских платьиц душу выматывает. Как будто бы у меня в груди камень, как будто бы мне самой легко отдать дите в казенные стены! У меня, может, сердце кровью обливается, только дочь мне дороже, я ее девятнадцать лет растила, а эту байстрючку всего неделю вижу. Я к ней потому не подхожу, чтобы не прикипеть душой. Кстати, что бы такого передать Алле Евгеньевне? Может, банку кофе, которую Ивану подарил его бывший аспирант? — Нина Матвеевна открыла дверцу верхнего шкафчика, чтобы проверить, на месте ли кофе. Ее тонкие пальцы нащупали приятную округлость жести — банка была на месте. — Нет, пожалуй, кофе еще пригодится для стоматолога, — подумала она, — Алка и подарочным мылом обойдется».

* * *