Медальон Таньки-пулеметчицы

Таня покачала головой. Она родилась при советской власти и не особо вникала в воспоминания матери о том, как семью богатеев Никольских отправили в Сибирь, отобрав земли и отдав бедноте. Тогда замечания родных и соседей казались справедливыми. Почему одним с рождения достается много, другим – ничего? Почему один должен работать на другого только потому, что другой получил все от своих предков, сам не приложив никаких усилий? Однако человек, сидевший рядом с ней, считал по-другому, и его рассуждения тоже казались правильными.

– Думаешь, эти так называемые кулаки не гнули спину, чтобы у них хлеба родилось больше? Так же, как и беднота, вставали с петухами, землю пахали, коров доили, птицу кормили… И самогоном глаза не заливали, как голь перекатная. Ибо пьяница – какой хозяин? А нищета, то есть быдло, только и думала, как напиться после работы да на сеновал завалиться. Если порассуждать, кто больше всех бедствовал? Тот, кто работать не хотел. Когда советская власть пришла, не лень и пагубные привычки оказались виноватыми в их бедах, а соседи побогаче. Вот и отняли все у тех, кто земельку свою руками перетирал, кто телят согревал в своей постели, чтобы не померли… Справедливо это, а?

Таня покачала головой:

– Несправедливо.

– То-то, – удовлетворенно хмыкнул Сергей. – Хорошо, что уразумела. Легче будет разговаривать с обер-бургомистром. Как ты думаешь, довольны были люди, когда их согнали с насиженных мест, а кого из родственников и постреляли ни за что ни про что?

– Недовольны, – механически отозвалась Татьяна.

– Вот поэтому многие с началом войны сюда возвернулись, – радостно сообщил Сергей. – Прикинули, что конец советской власти близок, и принялись думать, во сколько обойдется им восстановление прежних земель.

– Почему же они уверились в победе немцев? – спросила Маркова и сама испугалась прямо заданного вопроса. Наверное, здесь живут те, кто ни на йоту не сомневается в торжестве гитлеровцев. Она зажмурила глаза, ожидая, что Сергей ее ударит, но мужчина только рассмеялся в ответ.