Читаем Медиа-пиратство в развивающихся экономиках полностью

Медиа-пиратство в развивающихся экономиках

Раздел руководства, названный «Обращение со Сложными Вопросами», содержит ответы на вопросы или замечания о пиратстве, которые могут поднять студенты или коллеги. Эти вопросы затрагивают высокую цену медиа-товаров, роль пиратства в доступе к культуре, и гипотетическое влияние на занятость, если неофициальные рабочие прекратят продавать пиратские товары. В ответ тому, кто в 7-14 лет, касаясь налогов бизнес, скажет: «Я покупаю ограбленные продукты, потому что налоги на подлинные товары слишком высоки!» у учителя должен быть готов ответ: «Прежде всего, говоря это, Вы подтверждаете, что лучше дали бы свои деньги бандитам, чем правительству.

Вы бы лучше увидели, что Ваши деньги превращены в оружие и наркотики для организованной преступности, чем в большее количество школ, больниц, и безопасности для людей. Это — выбор, который Вы делаете, когда Вы потребляете пиратские товары» (AmCham-Brasil 2010:15). С учеником, который предполагает, что пиратство обеспечивает единственный возможный доступ к культурным товарам, образцовый учитель пускает в ход логику: «Производство фильмов, музыки, книг, и т. д. обширно, и, поэтому, если мы не можем купить билет, чтобы посмотреть кино, мы не можем сказать, что у нас нет доступа к культуре, доступа нет только к этому определенному фильму, в этом определенном месте, и в этот определенный момент». Руководство затем предлагает список альтернатив пиратству, включая предложение ученикам налегать на прокат DVD для домашнего просмотра. (AmCham-Brasil 2010:16).

Другие проблемы PEL могут, вероятно, быть выведены читателем в этом пункте. Большинство общеизвестных «волшебных чисел» приводятся здесь без цитирования. И руководство для учителей добавляет несколько собственных: 30 миллиардов реалов (17 миллиардов долларов США) — сумма, предположительно составляющая налоговые убытки из-за пиратства, представлена как $30 миллиардов долларов США — значение увеличено приблизительно на 70 %. Справочник предполагает, что ВВП Бразилии мог быть на 40 % выше каждый год без пиратства, что может быть или не быть ссылкой на оценки размера теневой экономики. Как и ожидалось, эти придирки преобразованы в план урока для того, чтобы «решить математические проблемы с данными от исследования в области пиратства и пиратских продуктов, со статистикой и вычислениями потерь, к которым пиратство приводит экономику страны» (AmCham-Brasil 2010:19).

Не было никакой попытки измерить влияние PEL на школьных учителей, учеников, и их семьи — хотя проект достигает масштаба и уровня целей, где такая оценка кажется необходимой. Учитывая нелепость большой части рассуждений, мы предположим, что воздействие очень низко. Но воздействие на темпы пиратства не единственная цель программы PEL — и, возможно, даже не ее основная цель. PEL, прежде всего, маркетинговая кампания для защиты интеллектуальной собственности вообще, конечно, но также и для принципа государственной приверженности антипиратству и для определенных брендов, которые фигурируют в учебном плане PEL.[258] В то время как инвестиции в первом из них могут быть вопросом идеологического обязательства со стороны сторонников частного сектора, независимо от доказуемых результатов, последние два поставляют более конкретную выгоду и для государства, и для частного сектора. Нас беспокоит то, что такие безответственные вмешательства в государственное образование продолжат расти не из-за их эффективности, но потому, что они представляют путь наименьшего сопротивления в спорах вокруг принудительного применения права, заходящих в тупик в иных случаях. Если мы всерьез принимаем идею, что «образование — движущая сила для развития страны», как выразился информант индустрии программного обеспечения в своей защите «идеологии» интеллектуальной собственности, то мы должны начать с отмены «Projeto Escola Legal».