МЕДИАНН №1, 2019

Он!.. Этот упрямец, этот безумец… Турран Два Сердца. Монарх королевства-карлика на самой границе обитаемых земель этого мира.

Именно он, охальник и хохотун, ловелас и пьяница, великий воин и храбрец, прославившийся победами над дикарями-горцами, которых накрывшая континент великая сушь согнала десятилетие назад с насиженных мест и отправила на поиски пищи и воды под стены Клаусо-Остио. Именно тогда он и заработал свое прозвище — стрела дикаря ударила в бочкообразную грудь короля, но сердце того не остановилось, даже будучи пронзенным насквозь. Турран остался жив, и люди, воодушевленные чудом, которое явил им их король, в решительной контратаке рассеяли горцев по равнине, навсегда отбив у них охоту искать счастья вдали от своих родных ущелий. Именно в той достопамятной схватке и отличился отчаянной храбростью некий выходец с востока, был замечен королем и приближен к нему.

Фаворитки короля в доверительной беседе рассказывали Иммарту, что как будто бы и впрямь слышали сдвоенное биение королевского сердца, отдыхая на курчавой груди Туррана после ласк, до которых он был охоч, как хищный живоглот во время гона, и которые щедро дарил всем особам женского пола, что попадали в поле его зрения. Никто не смел отказать королю — и зачастую встречи эти заканчивались нежданным сюрпризом.

Король Турран Два Сердца был любвеобилен и плодовит. Семя его прочно угнездилось на земле Клаусо-Остио, наплодило бастардов, и поговаривали, что едва ли не половина детишек в городе и прилежащих к нему деревнях столь же волооки и чернявы, как и их монарх. И стоило присмотреться повнимательнее, как становилось ясно, что и половина молодых мужчин, что вторила сейчас боевой пляске своего короля, потрясая оружием и воодушевленно распевая военные песни, были кудрявы и чернобороды.

По словам старожилов за это следовало благодарить папашу нынешнего государя, короля Туррана Неуязвимого, который, вопреки своему прозвищу, пал-таки во время нашествия западных варваров, что случилось четверть века тому назад. Отец теперешнего короля был погребен согласно обычаю в специальном саркофаге в катакомбах фамильного склепа. Сотни и сотни Турранов, похожие один на другого как две капли воды, ложились после смерти в волшебные каменные ящики, а на смену им из ящика, доселе закрытого, через сутки выходил на свет новый король, неизменно оказывавшийся столь же отчаянным похабником, как и его предшественник, и знавший о жизни своего королевства и подданных ровно столько же, сколько знал предыдущий Турран.

Никто не искал этому сколь-нибудь непротиворечивого объяснения. Город Клаусо-Остио, стоящий на северных равнинах от рождения мира, всегда управлялся одним из Турранов — и никогда не был покинут своими обитателями ни на один день. Полунищий и жалкий в сравнении с ослепительным блеском столиц юга, он оставался оплотом стабильности на всем континенте, продолжая существовать, меж тем как империи расцветали, дряхлели и рассыпались в прах.

Поговаривали, что не всегда Клаусо-Остио удавалось выстоять под натиском могучих сил, стремившихся им завладеть. Не всегда огромные армии разбивались о его стены, словно волны о скалы, и не всегда откатывались за окружавшие равнину горы ни с чем. Разрозненные страницы немногих уцелевших в бесконечной череде вторжений летописей могли поведать лишь крупицы истины. Нашествие Властелинов Неба, когда без малого тысячелетие назад извергающие дым воздушные машины тучей закрыли солнце и луны, закончилось сдачей городских ворот. Еще парой тысяч лет раньше город впустил в кольцо своих стен Пожирателей Плоти, что приплыли на кораблях из человеческой кожи с островов Костяного архипелага и съели три четверти населения континента во время своего триумфального продвижения на север.

Больше никто и никогда не слышал ни о Властелинах Неба, ни о Пожирателях Плоти. Вот они были, в цвете своей силы покорив половину мира, — а потом в одночасье их не стало. Страницы более поздних летописей пестрели лишь сведениями о мелких стычках на границе, редких, хотя и регулярных набегах кочевников-кругосветцев на очередном витке своего бесконечного пути.

Так было до недавнего времени, пока с торговыми караванами, тонкий ручеек которых не иссякал даже в самые тяжелые годы, связывая Клаусо-Остио с прочими обитаемыми землями, не пришло известие об армаде сухопутных кораблей, что катилась на север, наматывая на свои оси судьбы людей и государства. Катилась невесть куда и невесть зачем — но неясными цель и причины были лишь для жителей мира снаружи кольца гор, в центре которого вот уже десять тысячелетий тянул к лунам пики своих башен Клаусо-Остио, вечный город, вотчина бесчисленных поколений королей, что носили испокон века одно и то же имя — Турран.

Захватчики слетались под стены Клаусо-Остио, словно мухи к куску гниющего мяса, и иррациональное желание овладеть этим городом и его главным секретом было сильнее голоса разума.