МЕДИАНН №2, 2019

Новички — те пленные, которых привели ближе к рассвету — вылили воду из фляжек на землю. Моджахеды рассмеялись. Когда очередь пить дошла до Володи, он сморщился, но ополовинил сосуд. Пару дней назад он тоже вылил флягу после того, как понял, что хлебнул чью-то кровь. Сегодня ее содержимое уже не казалось мерзким. Напротив, кровь была похожа на концентрированный томатный сок.

— И каково угощаться собратьями? — спросил джинн.

— Лучше, чем из-за чьего-то желания отправить в плен целый отряд.

— Так поступают все из нас, — зевнуло существо.

— Но зачем?

— Сочини развлечение получше после нескольких веков тишины.

— Я бы спрятался в воспоминаниях.

— Это невозможно, — отрезал джинн. — Скоро наступит ночь. Придумал, что пожелать?

Вова оглядел горстку пленных, которых окружали фанатики с автоматами. Даже если каким-то чудом перебить афганцев, то как управиться с маридом? Ответ напрашивался сам собой: никак.

Метрах в двадцати от Володи ползла кобра, но никто не обращал на нее внимания. Змея то исчезала за острыми камнями близ горы, то появлялась снова. Казалось, она высовывает раздвоенный язык только для того, чтобы подразнить солдат своей свободой.

«Раздвоиться. Навсегда остаться в прошлом и далеком будущем, — подумал Вова. — Или как говорил тот безумный солдат: «Я не знаю, что реально на этой поганой земле, кроме песка».

Но для того, чтобы возникший план сработал, ему нужно вновь поговорить с коварным джинном. Ведь тот наверняка врал, что не умеет читать мысли: иначе — почему не появился до ночи, когда Аисты вновь зажгли огонь?

На этот раз на мучения пленников явился посмотреть тощий, только родившийся серп луны. Но тусклый свет спутника не мог бороться с яркостью пламени, которое разожгли моджахеды.

Сегодня костер пылал еще сильнее. Огонь, как пьяный в зюзю мужик, чавкал и жрал все, что кидали туда душманы. Когда приготовления были закончены, фанатики как обычно затянули одну из сур.

Когда-то давно мама рассказывала Вове, что новый директор столовой ввел обязательный принцип ротации, и теперь после поставок продукты следовало расставлять строго в соответствии со сроком хранения. То, что скоро испортится — ближе к дверцам холодильника. То, что стухнет нескоро — дальше. Судя по всему, афганцы переняли этот метод: Володя стоял на коленях третьим по счету от костра.

— Джинн, — позвал он, пока Аист срывал над ним голос, горланя молитву.

Тот не ответил.

— В мифах о духах говорится, что вы обожаете загадки, — продолжил Вова. — Если ты веками скучал, почему бы не сыграть?

Моджахеды закончили петь суру, и по рядам пошла бутылка с дурманящим пойлом. Когда кто-то из них отпивал из горлышка, его сосед хлопал в ладоши, высовывал язык и пританцовывал. Даже сквозь широкие мантии Вова заметил эрекцию у большинства из фанатиков.

— В другой жизни ты пытался одолеть марида, — затараторил Володя. Времени миндальничать не было: если у него и получится спастись, то лишь до прихода великана. — Если я угадаю в какой, ты появишься?

Фанатик, что караулил Вову вчера, теперь стоял около кого-то из новых пленников. Он вновь схватил рупор и закричал про жертвенный огонь. Володя зачерпнул горсть песка: смотрящий за ним афганец все равно был увлечен собственными руками, которые зачем-то расчесал до крови.

Песок бежал сквозь пальцы. Как и время до момента, когда Вова окажется у Аистов в желудках.

— Когда-то ты был человеком, — продолжил Вова. — И теперь ненавидишь нас за то, что мы помним прошлое. Ведь свою жизнь ты наверняка забыл.

К костру подтолкнули первую жертву. Солдат едва ли не сразу ринулся в огонь — видимо, моджахеды довели его так, что смерть казалась избавлением. Вова вздрогнул: за день афганцы не сделали с ним ничего страшного, но он слышал визги из ям, где пленники звали мам, молились и рычали. После несчастные заходились в леденящих жаркий воздух криках, а хохочущие моджахеды вылезали из ям с закатанными рукавами мантий. Их руки были обожжены и покрыты струпьями, но больше всего Володю пугала кровь и ошметки внутренностей, которые забивались фанатикам под длинные, давным-давно нестриженные ногти.

Мысли Вовы вернулись к огню, около которого первого из приговоренных к смерти облили бензином. Зачем-то пленник подставил ладони лодочкой и умыл лицо. Аисты покатились со смеху по земле, а один из фанатиков случайно выстрелил из автомата. Пуля скосила одного из афганцев, но мучителям было все равно. Смеяться гораздо, гораздо важнее!

— Ты должен подчиняться! — едва не закричал Володя. В общей суете он не думал, что кто-то обратит внимание на сбрендившего шурави. — Я не спасусь, когда появится марид!

Джинн молчал. Пламя колыхалось так, словно ветер вознамерился его потушить. Фанатики мигом вскочили с земли и запели молитву.

Когда сура застыла на самой высокой ноте, из огня вышел великан. Парень, стоящий на коленях перед Володей, закричал. Со стороны тех, кто впервые видел марида, не донеслось ни звука. Теперь Вова знал точно: вчера он был накачан наркотиками.

Потому что сегодня вождь Аистов выглядел совсем иначе.