Медичи. Крестные отцы Ренессанса

Через несколько месяцев после событий в Прато хорошо отлаженная политическая машина Медичи неожиданно забуксовала в самом городе. Синьория отказалась утвердить рекомендованных Томмазо Содерини от имени Медичи людей в качестве членов комитета, наблюдающего за выборами в этот орган городской власти. Пришлось вернуться к более демократической системе жеребьевки, что, по иронии судьбы, означало возвращение к брату Томмазо, заговорщику Никколо Содерини, когда он именно таким образом был избран гонфалоньером. На сей раз Лоренцо решил смириться, терпеливо выжидая момента, когда чаша весов вновь качнется в сторону Медичи. Такой момент наступил, и Лоренцо ввел систему, позволяющую Медичи еще крепче держать бразды правления в своих руках. Оправдывал он свои действия тем, что для эффективной внешней политики Флоренции нужна «твердая власть». Отныне во всех главных комитетах — по обороне, финансам, общественному порядку — большинство будет принадлежать Медичи.

Теперь у Лоренцо не было никаких препятствий для укрепления положения Флоренции на международной арене, и в 1471 году он пригласил к себе с государственным визитом самолюбивого герцога Миланского Галеаццо с женой Боной, принадлежащей к Савойскому дому (все Сфорца следовали традиции Висконти брать жен из Савойи, защищая таким образом высокогорные северные границы Милана). Визит Галеаццо сопровождался красочными празднествами и торжествами, весьма пришедшимися по вкусу как местным жителям, так и высокопоставленному гостю, прибывшему в сопровождении двухтысячной свиты одетых в парчу рыцарей, охраны, сокольничьих и даже пятисот гончих. На Флоренцию вся эта пышность произвела должное впечатление, однако же и простые граждане, и особенно правитель города находили немалое удовольствие в том, чтобы ненавязчиво демонстрировать свое культурное превосходство. Пребывание во дворце Медичи с его несравненными картинами и скульптурами настолько вдохновило герцога, что по возвращении в Милан он тоже призвал живописцев и архитекторов украсить родной город.

Еще Козимо де Медичи в свое время убеждал, и небезрезультатно, отца Галеаццо Франческо, этого дюжего экс-кондотьера, заказывать проекты домов и статуи; свою роль в развитии миланского Ренессанса на раннем его этапе сыграл и Пиджелло Портинари, один из руководителей филиала банка Медичи, оказывавший немалую поддержку Франческо Сфорце. Тем не менее в культурном смысле Милан заметно отставал от Флоренции. Об этом свидетельствует, например, сам облик собора, возводившегося тогда в городе: это была чистая готика, массивное средневековое строение со шпилями и арочными контрфорсами, которое вполне могло бы вырасти во Франции или Германии прежних времен. Впрочем, следует повторить, что расцвет художественного Ренессанса во Флоренции, в котором столь важную роль играли деньги Медичи, начинал распространяться и на сопредельные итальянские государства.

А вот отношения между ними, несмотря на это, не улучшались: итальянская политика по-прежнему оставалась невнятной и непредсказуемой, и какая-нибудь ерунда могла породить целый дипломатический конфликт. Пышный прием, устроенный во Флоренции миланскому герцогу, вызывал ревность у короля Неаполитанского Ферранте. Зря, что ли, подарил он Лоренцо на свадьбу чистопородного скакуна — юный правитель Флоренции должен быть не чьим-то там, а именно егодругом.

В 1471 году папа Пий II умер, и новым понтификом стал Сикст IV. Просвещенного гуманиста из Сиены сменил человек с куда более трудным и решительным характером. Сикст IV родился на Лигурийском побережье, невдалеке от Генуи. Уже во францисканском монастыре, куда поступил в юности, он обнаружил незаурядный, хотя и чрезвычайно практичный ум. В сочетании с набожностью и тщеславием он обеспечил ему быстрый рост в церковной иерархии. Избранный в пятидесятисемилетнем возрасте папой, Сикст IV выглядел весьма внушительно. Рослый, мощного сложения мужчина, с большим черепом, приплюснутым носом и совершенно беззубый, он был преисполнен решимости восстановить политическое влияние самого института папства. Для начала следовало вернуть контроль над Папской областью, которая оставалась таковой только по имени.