Мединститут

–Хоть я уже старый, но с ней без целлофанового пакета говорить не могу, – признался Виктор Иванович. – Мозгов нет, но девка ядрёная. Ты ей нравишься. Кинул бы палчонку- и тебе веселее, и ей радость. И всему коллективу развлечение.

–Виктор Иванович, а зачем пакет целлофановый?

–Драчить, – без тени смущения признался пятидесятилетний доктор. -Она же настоящая провинциальная секс-бомба в белом халатике. Мне уже не светит, не даст, а тебе как два пальца. Кстати, у неё своя квартира на Героев Сталинграда – знаешь?

–Да знаю, она как-то говорила…

–Ну так что ты время теряешь? Ты уже без пяти минут врач! Хирург!! Давай засаживай ей и волоки её в загс, пока другие шустрее не оказались.

–Жениться?! Виктор Иванович, вы серьёзно?

–А что? Велика важность! Честная, порядочная девушка. Ну не понравится тебе семейная жизнь- разведётесь, делов-то. Главное, у тебя прописка в К… будет.

–Жениться ради прописки?! За кого вы меня принимаете?

–За мудака!!– чуть не во весь голос крикнул седой хирург и чуть не уронил с колен портфель. – Без прописки ты никто, нуль, меньше нуля, отрицательная величина! Как ты распределяться без прописки думаешь? Мозги есть?

–Ну, придумаю что-нибудь, – неуверенно ответил Антон. – К родителям в Щорсовку, конечно, не поеду. Распределюсь куда-нибудь. На Север… там зарплаты большие.

–На Север! За длинным рублём желающих знаешь сколько? В Москву меньше желающих! На Север!

–Потом, в Новоплатонове больница строится… там 80-коечная хирургия…

–Чего? В Новоплатонове? Да ты хоть был там? Там ещё фундамент не заложили! Да и кому ты в этой больнице нужен? Там штаты в хирургии на 100 лет вперёд уже набраны. Ну скажи – кому?

–Ну, там дежурства какие-нибудь пока возьму…

–Ты безнадёжен, – объявил Ломоносов, разливая снова.– Ты хоть вокруг себя иногда смотришь? Хороший ты парень, Антон, не трус, не стукач, но – мудак. Страшный мудак, клинический. Я не со зла, я любя тебя это говорю. Пять лет назад я бы тебя к себе в отдел взял не задумываясь. Запомни- никому ты здесь не нужен. Никому. Если не хочешь попасть в глухую деревню…

–А что деревня? Что вы меня все деревней пугаете? Ну деревня, ну и что? Три года можно и в деревне отработать, опыта набраться. Зато потом…

–Пей лучше, – угрюмо сказал Ломоносов. – А вообще с такими высокими принципами, как у тебя, нужно было или на тридцать лет раньше родиться, или не родиться совсем.

–Ну вот, не повезло мне- родился я в семье коммунистов.

–Происхождение тебе сейчас точно не поможет. А вообще, человеку, прежде чем родиться, нужно принять 150…

Закончив первую бутылку, принялись за вторую. Виктор Иванович предложил поехать и «немедленно выеб@ть Краснокутскую», после чего начал вставать со скамейки, собираясь осуществить своё намерение. Стало ясно, что уже пора ехать домой. К тому же час, обещанный сержантом Крапивиным, истёк, и с минуты на минуту в сквере могли появиться новые стражи порядка или команда бравых дружинников, что ещё хуже. Начало темнеть, кое –где зажглись фонари.

Булгаков повёл слабеющего наставника к остановке трамвая. Ломоносов что-то бормотал, про то, что «довели страну» и сказал что-то нехорошее в адрес Генерального секретаря ЦК КПСС.

Становилось ясно, что в общественном транспорте лучше не ехать. Антон остановил такси, усадил Ломоносова, сел сам и назвал адрес его общежития.

–Пятёра, – бросил водитель.

–Как… пять рублей?! Всегда ведь трояк был!

–Жизнь дорожает. Вас двое. За двоих- пятёра, и это ещё по-божески…

Пришлось смириться. Доехали минут за двадцать. Виктор Иванович жил в общежитии Трубопрокатного завода, Булгаков уже бывал у него несколько раз. Расплатившись, он вытащил крепко заснувшего товарища из машины и почти понёс к проходной.

–Это что? Это ещё куда?– заголосила вахтёрша, увидев пьяненькую парочку. – Куды прётесь в нетрезвом виде? В общежитии запрещено! Вот я сейчас наряд вызову, чтоб в вытрезвитель вас отвезли!

Она выскочила из-за своего стола и встала на пороге, растопырив руки, намереваясь умереть, но не пропустить пришельцев. Вдруг суровое лицо её исказилось гримасой сочувствия. Она узнала Ломоносова.

–Виктор Иванович!– шёпотом воскликнула вахтёрша. – Мать честная! Где же ты так напился? Ведь только три дня назад обещал мне, что не будешь, и опять… Пошли, пошли быстрее, пока никто не видел, веди, парень, а я пока лифт вызову.

Пока везли Ломоносова на восьмой этаж, вахтёрша успела сообщить Булгакову, что Виктор Иванович спас её сына, когда парня порезали ножом на дискотеке, что он оперировал злокачественную опухоль её сестре, что после операции та уже два года как заново родилась, что это «хирург от бога», что человек он хороший, душевный, что вот зачем только пьёт… Если увидит староста этажа или комендант, или из Заводского комитета кто-нибудь- выселят тут же, и на то, что врач, не посмотрят, и ему, и ей достанется…

-16-