Медитация. Двенадцать писем о самовоспитании

Итак, в медитации мы видим перед собою людей, которых бурное море жизни швыряет будто щепки, подобно тому как волны моря Галилейского швыряли лодку учеников. Снедаемые страхом и беспокойством, эти люди ослабляют свою жизнь, желая ее защитить. Таков мир. Таковы люди. Мы же, напротив, попытаемся вжиться в образ Христа, идущего по воде и говорящего: «Я есмь, не бойтесь!»

Скажем здесь: мы считаем, что рассказ этот повествует не о внешнем происшествии, но о том, что ученики созерцали духовными чувствами, которые отверзлись в них под утро, после ночных волнений. Ученики узрели духовную реальность. Подлинную духовную реальность. И увидели глубокий смысл явления Христа в истории человечества, а одновременно — свою собственную будущую мировую задачу. Внешним образом там, на море Галилейском, не было ничего. Но тем более реальным было событие духовное, не просто образ, созданный фантазией. Ведь море волновалось не только вокруг них, но и в их душах. Но к этим душам пришло новое «Я» — пришел Христос.

Когда от участника вселенской битвы исходит впечатление, будто Сам Христос говорит из него: «Я есмь, не бойтесь!» — тогда люди ощущают это как благодеяние, которое заставляет прислушаться их сокровеннейшее существо. Ницше говорил о дереве, каким упивается весь ландшафт. Здесь нужно говорить о свете, который является людям, и все прозревают в нем некий новый мир. Именно Христовы глаголы «Я есмь», если постоянно в них вслушиваться, сформируют в нас это «Я есмь». Нужно поистине доказать людям, что можно ходить по воде. Тревога, неуверенность, бурное волнение могут быть сколь угодно велики — нас поддерживает сила, идущая свыше. Нет у нас под ногами твердой почвы, но мы все равно шагаем уверенно. Неопределенность завтрашнего дня для того и существует, чтобы мы имели возможность ходить по воде. Решимость довериться водительству Христова «Я», которое Он осуществляет из горнего мира, есть решимость ходить по водам, чего Петр, по свидетельству древних Евангелий, еще не мог сделать. Вновь и вновь рассматривая образ Христа, идущего по воде к ученикам, мы будем все яснее видеть, сколь неустойчив утлый челн, в котором плывут люди со своими занятиями и семьями; мы видим, что происходит, но соединяем себя с явлением Христа. В этой истории речь идет не об «утешении», которое обретаем мы лично, но о вселенской силе, которая желает нам сообщиться. Нам нет нужды всякий раз думать об этом образе. Он сформируется в нас — неосознанно для нас самих, а возможно, и для других тоже, — если мы примем этого Христа в свою душу, позволим Ему пребывать в нашей душе.

И опять мы между Востоком и Западом. Восток не желает плыть по морю жизни, ибо оно непокойно. Запад хочет плыть по морю, но не знает, что есть покой. Мы же вышли в море, но обрели покой — не вдали от моря, а над морем, в Том, кто ходит по воде.

Кто постоянно выполняет упражнения для воли, какие мы здесь описываем, тот заметит, что результат их — совершенно неожиданное и дотоле неведомое очищение воли. И тогда, взглянув на волевую жизнь окружающих нас людей, видит, сколь она случайна, нечиста, неосознанно–темна и разъедена эгоизмом. Сколь мелочны такие волевые цели, как деньги, должность, собственный дом с садиком, спокойная старость! Да и эти волевые цели большей частью едва тлеют в жиденькой воле сегодняшних людей. Теперь только мы начинаем угадывать, каков человек. если в нем живет ясная, чистая воля. Благодаря великим целям, которые мы ставим себе в жизни, сама наша воля обретает величие, все мощнее воздействующее на нас, вплоть до повседневных поступков и сиюминутных желаний. В величии целей человек прежде всего и обретает подлинное величие. Благодаря великому образцу, что мы видим перед собой, Христу, наша воля обретает пламенность, в которой нет опасности, — мы можем полностью ей предаться. Нужно только оберегать этот огонь от нечистого жара фанатизма, а он умеет ловко скрываться. Благодаря же великим препятствиям, па которые мы смотрим, наша воля обретает стальную крепость. Вырастает до сверхчеловеческого, ибо связана с неземным.