Медицина средних веков и эпохи Возрождения

Салерно стремилась сделать своих учеников в медицинской школе «docti istius professions artifices», — этим подчеркивался практический характер медицинского образования, но признавалась также необходимость учености. В эпоху раннего Салерно, до Константина, эрудиция не была отличительной чертой тогдашнего врача; от него требовалось врачебное умение, искусство, или, по крайней мере, то, что тогда разумелось под понятием об искусстве. (47/48) Варбод-Гариопонт, как мы видели, в первой половине 11-го века пользовался званием: «literis eruditus ас medicus». После Константина положение меняется; стремление к учености, к научности мало-помалу растет, и в Урсо мы близки уже к экспериментальной медицине, к обоснованию тех или иных положений посредством опыта и к проверке путем опыта.

Впрочем, в Урсо нас более поражает логический анализ фактов и вопросов, которыми он занимался; благодаря этому о нем, а отчасти и о Мавре, мы находим частные упоминания в энциклопедии француза Радульфа из Лоншана (около 1216 г.), ученика и комментатора Алануса из Лилля; в этом мы можем видеть доказательство конечного вырождения Салернской школы в схоластику.

В Салерно серьезно думали о возможном научном углублении школьной медицины, развитие которой шло до сих пор только по практическому пути; об этом говорит скромная, правда, попытка разработки в «Civitas Hippocratica» анатомии, причем сначала в ней видели только практическое подсобное знание к врачебному искусству; роль здесь играло новое учение в Theorica Pantegni Константина. Перед нами — анатомия животных, которая в своей древнейшей форме представляет собой наивное перечисление и описание внутренностей, с постоянными экскурсиями в область физиологии, патологии и семиотики. В качестве самого древнего Салернского сочинения по анатомии долгое время считали анатомию свиней Кофо; нужно думать, однако, что имя этого крупного клинициста дано небольшой работе по анатомии без всякого основания. Практический учебный текст мы находим в Бреславльском кодексе; он представляет собой лекцию в школе, читанную на трупе животного, и основывается на Константине; нужно, однако, отметить, что в этой работе видно стремление дать живое, подкрепленное ссылками описание, которое временами приводит автора к небольшим вольностям на словах, как, например, в введении, часто совпадающем с мнениями Константина. Хеншель с полным основанием дал этому анонимному труду название «Demonstratio anatomica», и, быть может, в нем нужно видеть одну из ранних работ Мавра, который позже составил краткий очерк анатомии. Более ранние описания, из которых во втором видно уже стремление к систематизации, относятся, по-видимому, к концу 11-го и середине 12-го века; первое из них, может быть, еще старше. По времени и содержанию, а также и по форме, близко к этим работам небольшое анатомическое сочинение, взятое от Константина, но (48/49) переработанное самостоятельно; в отдельном виде оно имеется только в Мюнхене, в Вюрцбургском же кодексе содержится вместе с древнейшей, так называемой «Anatomia Cophonis». В этой анатомии тенденция к систематизации выражена еще резче, чем в предыдущих сочинениях. Во всех этих трудах бьет ключом живейший интерес к анатомо-физиологическому изучению и стремление взять от него все полезное для практики.

Рис. 11. Операция геморроя, катаракты и носового полипа. Из рукописи 11-го столетия (Британский музей).