Медицина в Средневековье

Причина этих злоключений состояла в том, что у него был трудный характер. Парацельс был неуживчивым, «колючим» человеком. И главное, он всегда говорил то, что думал, а это противоречило принятым взглядам. Противники проклинали этого «возмутителя спокойствия», и он тоже отвечал им резко, не избегая преувеличений и оскорблений. Научные споры и диспуты в те времена изобиловали бранью, и хорошо, если не доходили до потасовок и мордобоя.

Парацельс отверг слепое поклонение авторитетам — Гиппократу, Галену и Авиценне. Он заявил, что у них были свои ошибки, и отверг гуморальную теорию как безнадежно устаревшую. Однажды в Базеле на глазах студентов лектор демонстративно бросил устаревшее учебное пособие в костер. Он хотел создать новую, научную медицину. Он не уставал повторять, что наука должна опираться не на цитаты классиков, а только на опыт. Своих студентов Парацельс учил не только на лекциях, но и у постели больного, в поле, где росли лекарственные травы, и в лаборатории. Наблюдения и факты он ставил выше любых теорий: «Врач, который руководствуется только мертвыми книжными буквами, обрекает своих больных на смерть».

Студентам Парацельс говорил: «Я не собираюсь следовать за древними классиками в их учении о четырех темпераментах и четырех основных соках организма. Этими неверными гипотезами они объясняли почти все болезни. Поэтому сегодня или нет, или очень мало докторов, которые обладают истинными знаниями о болезнях и их причинах…». А своим противникам он отвечал: «Я — другой, и пусть это вас не огорчает… Я Теофраст, и я выше тех, которым вы меня уподобляете; я император медицины, император врачей… Я одержу победу над теми из моих коллег, которые против меня ополчились. …Позвольте мне сказать вам вот что: каждый маленький волосок на моей голове знает больше, чем вы все и ваши сочинители, мои башмаки больше смыслят в медицине, чем ваши Гален и Авиценна, и у них больше опыта, чем у всех ваших хваленых университетов».

Парацельс первым понял важность химии для медицины и стал создателем нового направления в науке — ятрохимии, то есть химии, которая служит медицине. Он считал, что живые организмы, как и все в природе, состоят из химических элементов. В организме человека, как в реторте, «есть свой алхимик», то есть там происходят химические превращения. Болезни приводят к нарушению химического равновесия, значит, и восстановить его можно химическими средствами. Лекарства природного происхождения, прежде всего, травы — это «мягкие» средства, у них мало противопоказаний, и Парацельс их тоже использовал. Особенно часто он применял зверобой, мелиссу, омелу белую, чистотел, сок опийного мака, семена пижмы, ревень, горчицу, кору ивы, пион и мандрагору. Однако при лечении серьезных заболеваний травы недостаточно эффективны. И тогда решающую роль играют лекарства, полученные химиками, более опасные, но и более эффективные.

Использованием таких лекарств, соединением усилий медиков и химиков мы обязаны именно Парацельсу. Он первым стал их широко применять и заявил, что цель алхимии — не превращение других металлов в золото, а получение лекарственных веществ. Парацельс ввел в медицинскую практику новые или малоизвестные средств в том числе ряд металлов и их соединений, ртуть при сифилисе, свинец, сурьму, железо, медь, олово. Он рекомендовал применять для лечения минеральные воды и изучал их состав.

Некоторые лекарства Парацельса позднее были признаны токсичными и вышли из употребления, но в давние времена они помогли людям. Нужнее лекарств оказались его принципы. Они остались в науке и сыграли важнейшую роль. Главное в наследии Парацельса — призыв искать и проверять новые лекарства.

Его часто упрекали в том, что он использует для лечения яды. Но он впервые заявил: «Все есть яд и ничто не лишено ядовитости. Одна только доза делает яд незаметным». В самом деле, добавить к супу несколько крупинок соли не вредно, но, если съесть банку соли, от этого можно умереть. Это простое соображение о дозировке лекарств было новым и величайшим открытием, без которого было бы невозможным возникновение фармакологии и токсикологии. Парацельс был очень осторожным врачом и применял для лечения минимально необходимые дозы: «Лучшие из наших известных врачей — те, которые приносят наименьший вред. К несчастью, одни отравляют больных ртутью, другие залечивают их до смерти слабительными или кровопусканием. Некоторых более беспокоит собственная выгода, нежели здоровье больных. Кто поспорит с тем, что это убийство?» Он избегал применения лишних лекарств, так как верил в способность самого организма к восстановлению.

Парацельс создал свое учение о причинах болезней. Он был сторонником объединения терапии и хирургии в единую науку. Парацельс приблизился к асептике и предложил защищать раны чистыми повязками, а не прижигать их или заливать кипящим маслом. Причем в этом отношении он опередил выдающегося хирурга Амбруаза Паре. Идея оставлять раны для естественного заживления и избегать их нагноения для того времени была существенной заслугой Парацельса.