Медицинские и социальные проблемы однополого влечения

Не будучи врачом, Кон предпочитает размывать границы гомосексуальности, ведь он беспомощен в оценке форм девиации: “Гомосексуальность, очевидно, имеет определённые природные предпосылки, взаимосвязь которых остаётся пока гипотетической (не так уж она и гипотетична! – М. Б.) . Но хотя природа задаёт предрасположенность, склонность к той или иной ориентации, только социальный опыт индивида определит, как именно эта склонность проявится, и что из неё разовьётся”. (“Эксперимент” с превращением Джона в Джоан, похоже, так ничему его и не научил!) . Такая расплывчатость понятий, связанных с гомосексуальной активностью, на руку лишь гомофобным экстремистам, считающим всех геев преступниками, извращёнными соблазнителями и насильниками.

Кон прав, полагая, что одной лишь аутогенной тренировкой нельзя добиться перестройки личности. Для этого нужно то, о чём сам он, однако, умолчал: искусство врача и наличие соответствующих бессознательных установок самого пациента. Нижегородский сексолог Ян Голанд, который ошибочно верил, что гомосексуальность – болезнь, разработал методику постепенного перевода влечения из однополого в гетеросексуальное. Именно её Кон подверг суровой критике и назвал безответственным “экспериментом на людях”. Но Голанд не хватал пациентов с улицы. Они сами ехали к нему со всех сторон, надеясь, что станут наконец-то гетеросексуалами.

По правде, добиться этого ему удавалось тоже не часто (пациенты, которых я послал к нему лечиться, так и остались геями), но процент лиц с удавшейся трансформацией влечения в Нижнем Новгороде был явно выше, чем у сексологов из других городов. Этот факт в качестве аргумента в нашем споре о природе гомосексуальности и приводил Голанд. Однако успех его терапии определялась не столько справедливостью концепции о болезненной сущности девиации, сколько двумя факторами: во-первых, стихийным предварительным отбором, ведь в Нижний Новгород в первую очередь ехал тот, кто желал перемен всерьёз; во-вторых, личностью самого психотерапевта, молодого и энергичного в те далёкие 60-е и 70-е годы.

Врача боготворили почти все его пациенты, мужчины и женщины. Геи не были исключением; они старались походить на него, быть такими же мужественными и гетеросексуальными! К этому надо добавить и человечность их кумира. Вечно занятой, ведущий палаты в психиатрическом отделении, загруженный сексологическим приёмом и психотерапевтическими сеансами, он находил время выбивать у чиновников разрешения на длительное проживание и на работу, которые были необходимы его иногородним пациентам.

Влюблённость в своего доктора принесла добрые плоды как тем, кто приобрёл способность к гетеросексуальной жизни, так и тем, кто оставался гомосексуалом. Геи сохраняют тёплые чувства к своему былому кумиру, который относился к ним без привычного в те годы предубеждения. Это избавляло их от комплекса вины, так что они уезжали домой с меньшими проявлениями невроза, чем до лечения.

Сейчас, когда со сменой научной парадигмы, наивность концепции Яна Голанда стала очевидной почти всем (но, похоже, не ему самому, если судить по его публикациям в 2002 и 2003 годах!), вряд ли уместны упрёки в его адрес. В конце концов, он виноват не больше, чем сам Кон, призывавший когда-то в своих книгах строить коммунизм, искренне веря, как и большинство представителей нашего поколения, в возможность “социализма с человеческим лицом”. Не выбрасывать же из домашней библиотеки его добрую старую “Социологию личности”, хотя сегодня её марксистско-ленинская наивность тоже всем очевидна! Ошибочные концепции вполне могут приносить добро. Вряд ли те, кто благодаря Голанду обзавелись семьёй, так уж пострадали от его “экспериментов над людьми”.

Удача и прежде вознаграждала порой такие приёмы лечения, которые, по современным меркам кажутся абсолютно несостоятельными. Вот, скажем, смешные и наивные формулы внушения, которые давал в гипнотическом сеансе своему гомосексуальному пациенту Рихард фон Крафт-Эбинг:

“1. Я ненавижу онанизм, ибо он делает меня несчастным и больным.

2. Я не ощущаю больше никакого влечения к мужчинам, ибо любовь к мужчине противоречит природе, религии и законам.

3. Я ощущаю склонность к женщинам, так как женщины милы, привлекательны и созданы для мужчин”.

А между тем Крафт-Эбинг добился-таки своего! На его стороне оказалось подсознание пациента, о чём сам врач и не ведал (ведь он был психотерапевтом дофрейдовского периода).