Медиум

Другой свидетель, Лулли Хенди, шофёр и телохранитель мистера Нельсона, рассказал, как он заподозрил подсудимого в недобрых намерениях и побежал к шефу. Как убийца начал в него стрелять. И как мистер Нельсон закрыл его своей грудью. Не стал скрывать, что преступник несколько раз приходил в контору вместе со страховым следователем. Правда, сразу заявил, не знает, о чём велись переговоры, но поинтересовался: почему следователь и преступник были заодно? Последние слова жертвы он тоже рассказал, хотя люди видели, чего ему это стоило.

Отставной солдат своей прямотой вызвал у присяжных самые положительные эмоции. Особенно когда ясно, честно и невзирая на лица предположил, что страховщик был сам замешан в грязных делишках. Корреспонденты пришли в восторг от такого поворота. Что поможет лучше продать газету, чем намёк на смычку страховщиков и бандитов?

В последнем выступлении прокурор был едко ироничен. Он показывал залу ту улику на которой базировался единственный аргумент защиты:

— Вот это лежало в кармане мистера Нельсона, когда началась стрельба. По мнению защиты, именно этого предмета испугался убийца. Господин судья, господа присяжные заседатели! На месте смерти было приблизительно так же светло, как и сейчас в зале суда. Вы находитесь дальше от меня, чем тогда стоял убийца от мистера Нельсона. И что вы видите? Что-то грозное, похожее на револьвер Гольда? Нет? На новомодный пистолет системы Брауна? Нет? Лично мне это напоминает самое страшное оружие моего пятилетнего внука — водяную брызгалку из целлулоида. Однажды он поразил из неё нашего кота. Впрочем, из-за жары тот был не против лёгкого душа. Какой такой вред убийце мог нанести водный пистолетик, заряженный святой водой?

В ответном слове адвокат ничего не смог противопоставить обвинению. Самооборона? Случайный выстрел? ТРИ случайных выстрела?! В версию о временном помешательстве, выданную подсудимым на предварительном следствии, никто, включая защитника, не поверил.

А вы сами решите. Дескать, зашёл за ворота кладбища и потерял сознание. Пришёл в себя и обнаружил, что руки скованы наручниками, а сам он сидит в полицейской машине. Никого не убивал, даже не думал стрелять, а что носил с собой целых ТРИ пистолета, это так… для самоуспокоения и поддержки духа. Кстати, про запрещение гражданским лицам носить более одной единицы оружия подсудимый не слышал. Разрешения на ношение оружия в городе, что естественно, не имелось.

О репутации и подозрениях в руководстве бандой, рэкете и организации нелегального тотализатора в зале суда не упоминалось. Подозрения сначала надо доказать. Однако, невзирая на запрет судьи, присяжные всё же читали статьи в газетах. А уж там репортёры ничего и не думали скрывать.

Напутственное слово судьи присяжным было коротко. Те тоже не затянули: они совещались ровно сорок семь минут и вынесли вердикт: «Виновен в предумышленном убийстве первой степени». Для подсудимого это звучало как «виселица» или, в самом лучшем случае, «пожизненное заключение».

Расходившиеся зрители были удовлетворены. Корреспонденты радостно предвкушали успех экстренного выпуска. Прокурор видел своё победное фото на первой странице завтрашней газеты. Даже адвокат был спокоен: он сделал, что мог. Сейчас убаюкивал подсудимого надеждой на апелляцию, однако сам не верил в её успех.

Шона Гест, одетая в траур и поддерживаемая под руку Лулли Хенди в чёрном галстуке и с чёрной повязкой на рукаве, утирала слезу носовым платком и причитала:

— Так ему и надо! Пусть повесят изверга, дышать на земле станет легче! Мистер Нельсон! Настоящий джентльмен! Чистейшей души человек! Ему бы ещё жить да жить!

Лулли сочувственно сопел. Он испытывал те же чувства, но не мог так чётко формулировать мысли, как женщина, которую скоро он назовёт своей женой.

На оглашении завещания они узнали, что мистер Нельсон оставил шофёру свой автомобиль, половину дома и половину денег, лежавших на банковском счёте. Вторая половина дома и остальные деньги были завещаны верной секретарше. Не то из-за пережитого вместе, не то из экономии и нежелания делить дом, Шона ответила «да» на предложение руки и сердца.

Дуглас Толи тоже был упомянут в духовной. Ему предписывалось отдать всю оккультную библиотеку и все инструменты медиума.

Последними словами в завещании были:

«Жить — это хорошо!»

Эпилог не для всех

Ровно в восемь утра заведённый ещё с вечера будильник начал противный перезвон. Пора вставать! Дела ждать не будут! Рука юноши нащупала кнопку и мерзкие трели прекратили терзать слух.

Дуглас сел на постели, потёр виски ладонями, машинально поправил висящий на массивной серебряной цепочке медальон со стилизованной руной, означающей цифру семь, и решительно встал на ноги. Начинающий складываться ритуал побудки закончился, нужно отрабатывать остальные утренние ритуалы.