Медиум с Саутгемптон-роу

– Добрый день, – спокойно сказала она. – Дома ли мистер Рэй?

– Да, но он не очень хорошо себя чувствует, – ответил Питт, направляясь к ней. – Полагаю, он будет рад видеть вас, но в порядке любезности, по-моему, мы могли бы дать ему немного времени, чтобы восстановить свои силы, миссис…

– Кавендиш, – ответила гостья, настороженно глядя на него. – Я знакома с его врачом, но вы на него не похожи. Кто же вы, сэр?

– Меня зовут Питт. Я просто знакомый мистера Рэя.

– Не следует ли нам послать за доктором? Я могу немедленно отправить за ним мой экипаж. – Дама повернула голову в сторону калитки: – Джозеф! Доктор Трент…

– В этом нет необходимости, – быстро сказал Томас. – Через несколько минут ему станет гораздо лучше.

В глазах шатенки отразилось сомнение.

– Прошу вас, миссис Кавендиш, не волнуйтесь. Если вы дружны с ним, то ваше общество будет самым лучшим лекарством, – заверил ее полицейский и перевел взгляд на таинственную корзинку.

– Я привезла ему несколько книг, – пояснила гостья с легкой улыбкой. – И пирожков с вареньем. Ах! К сожалению, не со сливовым… просто с обычным малиновым джемом.

– Весьма любезно с вашей стороны, – искренне заметил Томас.

– Он мне очень дорог, – ответила его новая знакомая, – и его жену я тоже любила…

Они подождали еще несколько минут, греясь на солнце, а потом французские двери открылись и в сад осторожно, немного пошатываясь, вышел сам Рэй. Его лицо порозовело, а глаза покраснели, но, очевидно, он умылся и почти успокоился. Увидев миссис Кавендиш, профессор вздрогнул, но без малейшего неудовольствия – просто, видимо, смутившись, что она застала его в таком почти явном душевном расстройстве. На Питта он пока не смотрел.

– Дорогая Октавия, – радушно произнес Фрэнсис. – Как любезно, что вы вновь навестили меня – и так скоро! Ваша доброта поистине безгранична.

Женщина сердечно улыбнулась ему.

– Я думаю о вас почти постоянно, – ответила она. – И это вполне естественно. Мы все очень вас любим. – Она повернулась боком к Томасу, словно исключая его из числа любящих и, немного помедлив, сняла салфетку с корзинки. – Я привезла несколько книг, которые вам, может быть, интересно будет почитать, и вкусных пирожков. Надеюсь, они вам понравятся.

– Как вы заботливы… – Ученому с огромным трудом удалось выразить удовольствие. – Может, вы зайдете и мы выпьем чаю?

Дама любезно согласилась и, бросив пристальный взгляд на Питта, направилась к французским дверям.

Рэй повернулся к полицейскому:

– Мистер Питт, не желаете ли вы тоже вернуться в дом? Мне будет очень приятно. Чувствую, что немногим смог вам помочь, хотя, признаться, не знаю, чем еще смогу.

– Я вообще не уверен, что кто-то в силах помочь мне, – легкомысленно бросил Томас, не подумав, насколько пораженчески может прозвучать это замечание. – Щедрость вашего гостеприимства поистине безгранична. Оно навсегда сохранится в моей памяти.

Он не стал упоминать о варенье, но понял, что его отлично поняли, по сверкнувшему взгляду и румянцу, вспыхнувшему на щеках Рэя.

– Благодарю вас, – с огромным волнением произнес старик и, не позволив печали вновь овладеть им, решительно вернулся к французским дверям и вошел в дом вслед за миссис Кавендиш.

Пройдя по обсаженной цветами дорожке, Питт вышел на Удни-роуд.

Глава одиннадцатая

Доносившийся с холмов свежий ветерок едва шевелил листву яблони в саду коттеджа. Вокруг стояла нерушимая ночная тишина, и все навевало глубокий и спокойный сон. Но Шарлотта без сна ворочалась в постели, осознавая свое одиночество, и все прислушивалась, не прозвучат ли чьи-то шаги, не стукнет ли за калиткой скатившийся с дороги камешек, возможно, вылетевший из-под колес, или даже просто стук лошадиного копыта по каменистому участку дороги.

И когда она наконец что-то услышала, реальность пронзила ее огненной стрелой. Сбросив одеяло, женщина неуверенно сделала три шага к окну и выглянула в сад. Звездный свет не позволял видеть ничего, кроме темных очертаний разной глубины и формы. Даже если кто-то и прятался в саду, она никого не увидела.

От напряжения у нее заслезились глаза, но в саду все точно замерло, и тишину нарушил лишь очередной еле слышный шелест. Лиса? Бездомная кошка или просто ночная птица, вылетевшая на охоту? Вчера вечером в сумерках миссис Питт видела сову.

Она на цыпочках вернулась обратно в кровать, но по-прежнему лежала без сна, напряженно прислушиваясь.

* * *

Эмили тоже не спалось, но ее тревожило чувство вины и решение, которое ей не хотелось принимать, хотя она и поняла теперь, что принять его неизбежно придется. Размышляя о всевозможных страхах, которые могли охватить Роуз, миссис Рэдли не учла только безумия. Она думала о злосчастном романе, случившемся до встречи с Обри или даже после нее, о каком-то потерянном ребенке, о ком-то из ее родственников, с которым она могла поссориться, после чего родственник умер, не дав ей шанса помириться с ним. Но ни разу Эмили не представляла такого ужаса, как безумие.