Медленный фокстрот

Он засмеялся и поднес к губам свою кружку. Мама снова повернулась к нему. Она бы никогда не опустилась до того, чтобы устраивать мне допрос. Ее хоть и огорчало, когда я что-то недоговаривала, но она и не высказывала этого.

– Мы с ним только пару раз пили кофе, – сказала я. – Пока рано нас сватать.

– Игорек хороший парень, – только и ответила мама. – Порядочный, симпатичный. А как смотрит на Лайму.

– Мне даже захотелось на него взглянуть, – вставил Даня.

Почти все проблемы у Литвинова – за небольшим исключением – появлялись оттого, что он не умел вовремя прикусить язык.

– Я сама видела его только мельком, – сказала мама.

– Не на что там смотреть, – отрезала я. – И вообще, у меня на носу Новогодний бал. Старшая группа в полном составе выступает. А вы тут со своим Игорьком.

– Эх, Данечка, – вздохнула мама и повернулась к нему. – Дай хоть тебе на Лайму пожалуюсь.

– Пожалуйста, пожалуйста, – с готовностью улыбнулся он.

– Ей до сих пор кажется, что семья – это не самое важное. А я вот не помню, что в моей жизни было важнее мужа и самой Лаймы. Как вспомню то чувство, с которым ждала его каждый вечер домой… словно должно случиться что-то грандиозное. Когда любишь, каждый день случается что-то грандиозное. Наверное, ты, Данечка, меня сейчас понимаешь?

– Да, теть Вер.

– Боже, мам! – не выдержала я. – Дай Данечке чаю спокойно попить! А то подавится, бедный.

Даня хохотнул, а мама проигнорировала мою вспышку гнева и совершенно спокойно сказала:

– Данечка, а приходи к нам завтра в пять. У Лаймы будет занятие, мы с тобой можем нормально поговорить.

– Ма-ам! – снова насупилась я.

А Даня только засмеялся.

– Заодно елку поможешь поставить, – вспомнила мама. – А то Лайме все некогда.

– Елку? – глаза Дани блеснули ярче.

– Ну да. У всех уже давно стоят, а мы все новогоднего настроения ждем.

– Да далась тебе эта елка! – воскликнула я. – Давай я веток еловых принесу, в вазу поставим, шарики повесим.

– Л-а-а-айм, – протянула мама, как в детстве, когда я что-то делала не так. – Ну это же совсем не то.

– А можно я с вами буду елку наряжать? – спросил Даня, вдруг на миг снова превратившись в мальчишку. – Я последние два года никакие праздники толком не праздновал. И елку домой даже не покупал.

– Конечно, можно, Данечка. Только вот не знаю, когда Лаймик соберется…

– Завтра с утра достану вам вашу елку, – сдалась я. – Хоть обнаряжайтесь.

– А можно сегодня? – спросил Даниил.

– Так вечер уже, – ответила я.

– Да вроде не так еще и поздно, – сказала мама.

– Теть Вер, вы чудо! – Даня вскочил с места. – Где елка?

– В гостиной на шкафу.

– Я достану.

– Стул возьми, – посоветовала я.

Он схватил табуретку и унесся в гостиную.

– Мам, ну что ты, в самом деле? – негромко отчитала ее я.

– А что я? – только и отозвалась мама, как всегда, когда она знала, что перегнула палку. – Даня всего на полгода тебя старше, а уже женится. Имела я право растеряться?

Я лишь вздохнула.

– Теть Вер! Лайма! – послышалось из комнаты.

– Иди, – сказала я. – Я пока посуду помою.

Мама как-то странно улыбнулась.

– Думаешь, Даня со мной собрался елку наряжать? – спросила она.

– Мне же, как всегда, некогда…

Мама засмеялась, а Даня, не дождавшись нас за три секунды, сам прилетел на кухню.

– Лайм! Ну ты чего не идешь? Теть Вер, а куда елку ставить?

– Надо убрать журнальный столик к окну, а елку поставить на его место, – распорядилась мама. – Лаймик, иди помоги Дане.

– А посуда?

– Сама помою, – ответила она и подошла к раковине.

Я посмотрела на искрящегося, как новогодний шар, друга детства.

– Эх, Данька…

– Идем. – Он взял меня за руку и потянул в комнату.

Мы вытащили из коробки составные части елки и разложили на полу.

– А инструкции не осталось? – спросил Даня.

Я усмехнулась.

– А ты, когда чайник покупаешь, тоже инструкцию читаешь?

Он посмотрел на меня, как в детстве, когда я глупо шутила.

– Видишь, ветки разные, – сказал он. – Одни больше, другие меньше.

– Те, что больше, вниз, что меньше – наверх. Остальные в середину.

Мы стали потихоньку собирать.

– Ты пуши ветки получше, – говорила я. – Вот так.

– Я пушу, – терпеливо отзывался Даня.

– Где? Они у тебя все не пушистые.

– Нормальные у меня ветки. За своими смотри.

Я хотела что-то ответить, но в комнату вошла мама.

– Ну как успехи?

Она прошла мимо нас и села на диван.

– Мам, научи Даню пушить ветки.

– У Дани хорошие ветки, – ответила она, даже не глядя на елку. – Что ты к нему придираешься?

Даня посмотрел на меня, усмехнувшись с гордым видом. Что, съела?

Я с подчеркнутым безразличием хмыкнула.

А мама пустилась в воспоминания.

– Каждый Новый год я вспоминаю папу Лаймика, – сказала она, глядя вроде на нас, но как будто куда-то сквозь. – Нет, конечно, я вспоминаю его каждый день, но Новый год – это особый праздник, ведь именно тогда мы познакомились.

Она ласково улыбнулась, а мы с Даней перестали шуршать.

Я слышала эту историю миллион раз, Даня – с полмиллиона, но оба мы приготовились слушать ее заново. Это была одна из наших любимых детских сказок.