Медленный солнечный ветер

Идти оказалось совсем недолго, но Димитрия еле выдержала это испытание — девушка уже и так еле держалась на ногах. Это оказался огромный торговый центр, раньше в таких всегда было полным-полно туристов и модниц. Десятки мелких уютных кафешек, добрая сотня магазинов с разнообразным ненужным хламом, прачечная, парковка и даже уголок для домашних питомцев. Все это было когда-то, и все это умерло.

Небо постепенно заволокло тучами. Кислотные дожди в последнее время были не редкость — Димитрия видела несколько беженцев с ужасными ожогами по всему телу. Кто-то пустил слух, что это Посланцы так над всеми издеваются. Правда ли это — никто не знал, но у всех появился еще один повод ненавидеть Посланцев.

Первые капли ядовитой влаги упали с неба, едва Дарко и Димитрия вошли в торговый центр через главный вход, от которого осталось только стеклянное крошево. Внутри все было так же запущенно и перевернуто кверху дном, как и везде в городе. В воздухе витала тишина, превратившаяся под стеклянными сводами в сплошное монотонное дыхание. Только сейчас Димитрия заметила, что на Дарко больше не было рюкзака.

Девушка вскинула брови.

— Где вещи? — спросила она, с грустью вспоминая о спасительных фляжках с водой.

— Теперь уже не важно. — Дарко отвел глаза, но Димитрия так просто не собиралась сдаваться.

— Где? — настаивала она, резко остановившись и перегородив мужчине дорогу. Снаружи все громче по развороченному асфальту барабанили капли.

— Знаешь ли, сражаться с беженцами с такой ношей не очень-то удобно, — проворчал Дарко, явно не желая вдаваться в подробности.

— Ну и чем ты им не угодил? — Димитрия и не заметила, что теперь повторяла его слова, которые он произнес в Сараево, когда спас ее в первый раз. Теперь они поменялись местами.

— Я набрел на один подвал. У входа в него валялась пустая фляжка из-под воды, которую я тебе дал. Теперь ясно? — Мужчина уже начинал злиться. Он скрестил руки на груди и устремил взгляд куда-то сквозь Димитрию, словно не желая ее замечать. Девушку такое отношение задело. Она приблизилась к Дарко почти вплотную, не желая признаваться себе, что ее тело хотело этой близости совсем по иной причине.

— Ты мог сначала выяснить, в подвале ли я, а уже потом идти и показывать всем, какой ты крутой, — прошипела Димитрия сквозь зубы. Светлая челка упала на глаза. — А теперь по твоей милости, солдат, мы остались с тобой без воды и спальных мешков.

— Еще без нормальной одежды, — ядовито добавил Дарко.

— Ах, еще и без одежды! Ну все, солдат, теперь я тебя точно убью.

— Может, сожрешь? — уточнил Дарко. — Ты обещала меня сожрать.

— Сначала сожру, а потом убью. — Димитрия отвернулась от мужчины и продолжила пробираться в глубь мола по груде битого стекла. — Можно и наоборот.

Дарко сочувственно хмыкнул и последовал за девушкой. Прошлую ночь он провел здесь — в гигантском торговом центре. Еще долго он потом проклинал себя за то, что недоглядел за девицей, проворонил рюкзак и опоздал на поезд. Такое с ним случалось впервые. Неудачи сыпались на него одна за другой. Еще не хватало только услышать от Димитрии, что она о нем думает.

Они вновь стали самими собой. Он — Дарко, а она — Димитрией. И уже казалось, что это не они прижимались друг к другу там, под землей, в поисках тепла. Все вернулось на круги своя, но от осознания этого Дарко чувствовал себя опустошенным. Его тянуло к этой девушке — не так сильно, как когда-то к Эве, но все же. Дарко не отрицал, что отчасти его влекло к Димитрии из-за того, что он слишком давно не ощущал присутствия женщины рядом с собой. А Димитрия все же была женщиной. Пусть еще юной, только расцветающей. И чтобы окончательно раскрыться, ей тоже было необходимо иметь мужчину рядом с собой.

В пятнадцать лет Димитрия не воспринимала окружающих парней как особей мужского пола. "Своя в доску", — так про нее говорили. Ей это даже нравилось — видеть, как все девчонки завидуют ее компании.

Но рядом с таким мужчиной как Дарко она еще никогда не была. Он был мужчиной в самом полном смысле этого слова. От него буквально излучалась мужская энергетика, и, возможно, дело было даже не в том, что он был гораздо старше Димитрии. Чувство, которое охватывало Димитрию, когда она находится рядом с Дарко, было слишком сложно объяснить даже самой себе.

Димитрия рывками принялась подниматься по неподвижному эскалатору. Она была как батарейка — стоило немного ее подзарядить, и она снова была готова все крушить и ломать. А ведь еще совсем недавно девушка была больше похожа на амебу. Одиночество чуть было не загубило ее, превратив в вегетативное растение. Димитрия спала-ела — потом опять спала. Читала фантастику. Временами залезала в ящик со старыми фотографиями. А потом опять спала-ела-спала… Иногда девушка даже удивлялась самой себе: как она могла так измениться? Димитрия не находила в себе желания не то что становиться прежней — она не находила в себе желания жить. И ее вполне можно было понять.