Медное королевство

Группа офицеров Гезири была внутри, громко споря над свитком. Али узнал их всех, особенно Дауда, офицера, который поблагодарил его за то, что он сделал с колодцем своей деревни, когда впервые прибыл в Дэвабад.

– Слава Богу, принц Ализейд, – сказал мужчина, увидев Али.

Али осторожно подошел, подняв руку, чтобы остановить Любайда и Акису. Теперь он здесь как солдат, а не как гражданское лицо из внешней Ам-Гезиры.

– Каид отправился во дворец?

Дауд кивнул.

– Мы получили от короля приказ, который его обеспокоил.

– Какой приказ? – спросил Али, мгновенно обеспокоившись.

Заговорил Баргаш, один из самых громких капитанов.

– Он хочет, чтобы мы сровняли с землей район, где произошло нападение. В этом нет необходимости. Мы нашли шафита, который жил в апартаментах, с перерезанным горлом. Нападавшие, должно быть, убили их. И сами нападавшие мертвы! Нам приказали вырезать всех шафитов, потому что…

– Достаточно, – перебил Абу Нувас. – Вступая в гвардию, ты дал клятву повиноваться королю.

– Это не совсем та клятва, которую он дал, – поправил Али. – Он поклялся служить Богу и безопасности своего народа. И шафиты – тоже часть нашего народа.

Абу Нувас бросил на него раздраженный взгляд.

– При всем моем уважении, принц Ализейд, у вас здесь нет звания. Вы даже не должны быть здесь. Если хотите, я могу проводить вас во дворец.

Угроза была очевидна, и Али увидел, как несколько человек ощетинились… хотя их колючие взгляды были обращены не на него.

Али помолчал, вспоминая Мунтадира и Зейнаб. Их отца.

Бир-Набат и жизнь, которую он мог бы прожить.

Да простит меня Бог. Боже, храни меня.

– Мне очень жаль, Абу Нувас, – тихо сказал он. Рука Али опустилась на ханджар. – Но я не вернусь во дворец.

Он ударил его по черепу рукоятью клинка.

Абу Нувас упал без сознания в песок. Двое офицеров немедленно потянулись к своим зульфикарам, но сочувствующих Али было больше – остальные офицеры и несколько пехотинцев бросились вперед и остановили двоих.

– Пожалуйста, убедитесь, что с ним все в порядке, – продолжил Али, стараясь говорить спокойно.

Он поднял свиток с земли, его глаза изучали отвратительный приказ, подпись его отца ясно виднелась внизу.

Она вспыхнула в его руке, и Али бросил ее на землю.

Он посмотрел на потрясенных солдат вокруг.

– Я вступил в Королевскую гвардию не для того, чтобы убивать невинных, – отрезал он. – И наши предки, конечно, не пришли в Дэвабад, чтобы разрушить дома шафитов, пока их дети спят внутри. – Он повысил голос. – Мы сохраним мир, понятно? Вот что происходит сейчас.

На мгновение мужчины заколебались. Сердце Али заколотилось. Акиса потянулась за клинком…

Затем Дауд кивнул, быстро отдавая честь Гезири.

– Ваш принц отдал приказ, – объявил он. – Встать!

Солдаты во дворе, сначала медленно, а затем со скоростью, с которой они бы повиновались Ваджеду, заняли свои места.

Дауд поклонился.

– Что нам делать?

– Мы должны обеспечить безопасность шафитского квартала. Я не хочу, чтобы сегодня кого-то линчевали. Ворота на мидан должны быть закрыты и укреплены, быстро. Мне нужно послать сообщение королю.

«И моим брату и сестре», – добавил он про себя, молясь, чтобы ему удалось добиться большего, чем он думал, споря с ними в шкафу.

– А как насчет квартала Гезири? – спросил Дауд. – От шафитов нас не отделяют никакие ворота.

– Я знаю.

Али глубоко вздохнул, обдумывая варианты и внезапно пожалев, что не придумал больше интриг с Зейнаб. Он теребил четки на запястье. На чью поддержку он мог рассчитывать?

Его пальцы замерли на четках.

– Мне нужно, чтобы ты привел ко мне всех гезирских муэдзинов, которых сможешь найти.

32 Нари

Ты хорошая бану Нахида.

Слова Низрин с прошлой ночи звенели в голове Нари, пока она смотрела на раковину. Хорошая бану Нахида. Потрясение на лице наставницы, искра, насмешливость и усталое терпение, все, что делало ее Низрин, исчезли из ее темных глаз, руки, которые вели Нари по тишине Великого храма, стали холодными.

– Тебе нужен перерыв. – Голос Субхи вырвал ее из раздумий. Она бросила полотенце в Нари. – Ты могла бы сто раз вымыть руки за то время, что стоишь здесь и смотришь на воду.

Нари покачала головой, вытирая руки и завязывая фартук.

– Я в порядке.

– Я не спрашиваю. – Нари удивленно взглянула на доктора и увидела в ее глазах только решимость. – Ты хотела работать со вторым целителем? Так вот, я действую от имени наших пациентов. Ты сейчас не в состоянии никого лечить.

Прежде чем Нари успела возразить, доктор взяла ее за руку и усадила на низкую кушетку. На соседнем столике стояли чашка чая и тарелка с едой.

Субха кивнула.

– Работники лагеря приносят еду и одежду. Они решили, что нам это пригодится.

Этот жест тронул ее.

– Ты очень добра, – тихо сказала она.

Она взяла чай, слишком уставшая, чтобы сопротивляться, и сделала глоток.

Субха сидела рядом с ней. Она вздохнула, вытирая пепел с потного лба.