Медные колокола

- Ну, я думаю, и почти полную потерю ауры ты прежде тоже не переживала. Кстати, истерика – очень распространенная реакция на стресс. Да и у выпитых тобою зелий есть немало побочных действий. Эх ты, знахарка, таких простых вещей не знаешь! – парень засмеялся.

Мы помолчали.

- Как тебя зовут?

- Светодар. Для своих – Дар.

- А я – Веслава. Можно – Славка.

- Я знаю, - кивнул Дар. Он сидел вполоборота на широком подоконнике и болтал правой ногой. Умиротворенный Степан свернулся меховым комком у меня в ногах и сделал вид, что спит.

Я лежала в постели, укутанная по уши одеялом. Сбитень был благополучно выпит. Есть мне по-прежнему не хотелось, хотя я уже поймала себя на том, что начинаю всерьёз принюхиваться к вкусным запахам, витающим в воздухе.

- Это правда, что я пролежала без сознания целых три дня?

- Да. И я уже начал опасаться, что ты не придешь в себя. Если бы ты сегодня не очнулась, то это могло бы означать лишь одно: ты потеряла слишком много сил, и восстановить их уже невозможно.

- И что бы было тогда?

- Тогда бы ты умерла. Я не сумел бы тебе помочь.

- Да уж, - хмыкнула я, - учитывая твои «обширные» познания в приготовлении целебных снадобий…

- Вообще-то, такие повреждения ауры, как у тебя, на грани полного распада, не лечатся травками да порошочками.

- А чем же? – недоверчиво спросила я.

- Аурой другого мага, - серьёзно ответил Дар. – Это вроде как заплатка: отрезал у себя, прилепил другому, наложил заклинание и всё – жди, когда регенерирует.

- Ре…что?

- Ре-ге-не-ри-ру-ет, - по слогам повторил он и пояснил: - ну, зарастет как бы.

- Так это что же получается, - сообразила я, - ты мне отдал часть своей ауры?!

- Ну да.

- И теперь тебе самому ее тоже надо ре…не… заращивать?

- А вот за меня ты не беспокойся, - самодовольно сказал Дар, - я всё-таки не деревенская травница! Для мага моего уровня регенерировать ауру не особо сложно: примерно, как для тебя обычные магические силы восстановить. Поел, отдохнул, ещё разок поел, у печки либо костра посидел (моя стихия – огонь), пару настоев хлебнул – и порядок!

- Так ты ж в снадобьях не разбираешься! Ты ж мне сам сказал!

- А я тебе всё наврал! Ну неужели ты всерьез подумала, что я не умею работать с такой ерундой, как «Радужный мост» или драконьи зубы? И скажу по секрету: зелья, которыми я тебя поил, гора-а-аздо сложнее. Кстати, а где ты берешь русалочьи хвосты? Мне пришлось у тебя позаимствовать, не то мои запасы закончились.

Я обалдело похлопала глазами.

- Нет, ну а зачем было врать-то?

- Слушай, ты что, и вправду не понимаешь? Тебя надо было как следует встряхнуть. То, что ты пришла в себя, ещё ничего не значило. Могло так получиться, что ты бы не сумела наладить внутренние связи между своими вновь обретенными силами и восстановленной аурой. В таком случае ты бы превратилась в слабое, вялое существом с набором примитивных чувств и желаний, к тому же без малейшего проблеска магических способностей. Не понимаешь? Ну, хорошо, представь себе камень. Он – единое целое. А теперь вообрази тот же камень, но рассыпавшийся в песок. Все связи между его частичками разрушены, и теперь он годится лишь на то, чтобы запорошить кому-нибудь глаза. Чтобы вновь стать камнем, песок должен подвергнуться воздействию колоссальной силы. Понятно?

Я кивнула.

- Хорошо. Так вот, было необходимо разбудить в тебе эти силы, потому что, в отличие от песка, который превращается в камень под воздействием извне, ты должна была сделать то же самое со своей душой сама. А для этого надо остро чувствовать и мыслить. Тебе должно быть любопытно, страшно, весело, больно, обидно… но только не лень, не спокойно, не всё равно! Тебя было нужно растормошить, разозлить. В этом смысле, твоё возмущение моей «необразованностью» и твоя истерика стали в некотором роде лекарством, поскольку это была такая буря эмоций, что весь песок просто не выдержал и сплавился обратно в камень!

- Я думала, ты чернокнижник и сейчас всех нас убьешь или превратишь в лягушек. Ты был такой злющий…

- Интересно, а чего бы ты хотела? Представь себе: прихожу я к себе домой (в дом, защищенный кучей заклинаний, заметь!) и обнаруживаю там настоящий табор; дядька Осмол заперт и блажит из-за двери, обвиняя тебя во всех грехах. Пес околдован и спит. Конь, хоть и бодрствует, но тоже явно заколдован, иначе никак нельзя объяснить тот факт, что он тебе позволил сесть на себя верхом, да ещё и привез сюда. Ты что-то блеешь, мямлишь, но толком ничего мне объяснить не можешь или не хочешь. Ко всему прочему, я смертельно устал, голоден, как упырь, и зол, как бес. Кроме того, есть ещё некоторые обстоятельства, из-за которых я не жалую незваных гостей.

- Да я тебе и не успела ничего объяснить, - смущенно пискнула я, - а ты уже решил, что меня стоит съесть.