Медные монеты на алтарь предков/铜钱龛世 /Tong Qian Kan Shi /Copper Coins

Так где же в мире Лу Шицзю увидел признаки долголетия? Однако никогда было нелегко сказать о такой судьбе прямо в лицо. Сюэ Сянь молча повернул голову и посмотрел на Лысого. Этот Лысый давно не умел говорить правильные вещи.

Если бы случайно его слова не потрясли Лу Няньци до смерти, он мог бы непрерывно повторять: «Ты долго не проживешь», и было бы трудно сказать, будет ли этот мальчишка запуган до смерти.

Кто бы мог подумать, что этот Лысый вдруг загорится, неожиданно научившись тактично говорить? Сначала он попытался подтвердить одно:

— Тебе в этом году пятнадцать?

Лу Няньци ответил: — Да.

Сюань Минь кивнул.

— В этом году у тебя будут проблемы. Будь осторожен, когда выходишь на улицу.

Сюэ Сянь молча взглянул на небо и спросил в своем сердце: взошло ли сегодня солнце с запада? Или Лысый принял неправильное лекарство?

Лу Няньци отдернул руку.

— Хорошо, я знаю. Лу Шицзю сказал то же самое.

— Верно! О чем ты только что кричал? — спросил Сюэ Сянь.

Его так отвлекла окровавленная рука Лу Няньци, что он почти забыл, о чем хотел спросить.

— Ничего… — смущенно сказалмальчишка. — Стоя только что у борта лодки, я внезапно увидел под лодкой черный комок и подумал, что это похоже на волосы. Но это, наверное, просто водные растения. Если бы это действительно были волосы, то этот человек должен был плыть по поверхности реки, а не погружаться в воду слишком глубоко.

Сюэ Сянь сказал:

— Ты даже знаешь об этом. Ты видел это раньше?

— Я видел это раньше, — сказал Лу Няньци. — Как мог человек, живущий на берегу реки, не видеть такого рода вещей? Есть даже люди, которые специализируются на вытаскивании трупов из реки. В этом году было извлечено особенно много трупов. Только этой осенью и зимой я видел не меньше пяти.

Цзян Шинин нахмурил брови, слушая со стороны, и собирался заболеть морской болезнью.

Снежные потоки на реке были очень густыми, создавая такую ​​величественную белизну, что не было видно конца. Но этот похожий на паровую булочку остров "Могильный курган" постепенно прояснялся сквозь туман, становясь все больше и больше.

Сюань Минь стоял на носу лодки, все еще держась одной рукой за тростниковый шест, чтобы контролировать направление лодки. Сюэ Сянь поддержал подбородок, в то время как его глаза вяло смотрели сквозь туман над рекой, его душевное состояние было несколько неустойчивым.

Возможно, это было неправильное восприятие с его стороны, но он всегда чувствовал, что с тех пор, как его драгоценный золотой шар упал в потайной мешочек Лысого, он словно ожил. Несмотря на то, что он все еще не чувствовал явной связи между сферой и собой, всегда оставалось ощущение, что чего-то не хватает.

Это было похоже на то, когда кто-то хотел тебя погладить; вы могли бы почувствовать что-то, когда их пальцы были еще в дюйме от вас, даже если бы это чувство было настолько незначительным, что могло бы и не существовать. Он никогда не игнорировал такое чувство.

Если бы Монах действительно имел возможность позволить ему быстрее установить связь со своим первоначальным телом, то он бы искренне поблагодарил бы все восемь поколений предков Лысого. Дело в том, как можно было немного ускорить этот процесс?

Сюэ Сянь немного забеспокоился. Изначально у него не было никакой надежды, и это было нормально. Но теперь, когда появилась небольшая надежда, он внезапно стал очень нетерпеливым. В конце концов, это бумажное тело было действительно слишком хрупким; он мог порваться в любой момент. Это повредило его величавому лицу и исключительной осанке.

Это мерзкое отродье на мгновение задумалось, прежде чем внезапно скрыться в потайной сумке. Некоторое время он беспокойно покачивался в сумке, медленно перемещаясь в сторону шара на дне мешочка. Затем он вытянул свое тело, чтобы прижать к себе золотой шар.

Белая конопляная одежда этого монаха неожиданно оказалась довольно тонкой. Внутренняя сторона потайного мешочка даже прилегала к коже на талии Сюань Миня. То, что это мерзкое отродье двигалось внутри, очевидно, чувствовалось им.

Он повернул тростниковый шест и, нахмурившись, спросил:

— Мерзкое создание, почему ты никогда не можешь научиться немного успокаиваться? Зачем ты мечешься?

Голос Сюэ Сяня был приглушен тканью, и он также говорил несколько тихим голосом, бормоча:

— Греби лодку. Почему бы тебе не заткнуться? Я высиживаю яйцо, так что не разговаривай со мной. Это раздражает.

Сюань Минь, «…»

К счастью, поскольку он сам, вероятно, нашел это несколько смущенным, его голос был очень мягким. Кроме Сюань Миня, никто этого не слышал.

В противном случае Цзян Шинин определенно сделал бы пару резких комментариев.

Сюань Минь был настолько шокирован фразой мерзкого создания о «высиживании яйца», что на мгновение не обратил внимания на поверхность реки.

В этот короткий момент, когда он был отвлечен, под лодкой промелькнул еще один черный комок… точнее, лодка плыла над этим черным комочком.