Медовый капкан для «Джоконды»

Надо же, черт возьми! Ты, Ширин, даже не выдержала положенного по религиозным канонам срока – одного года после кончины мужа, – нет, ты сразу выскочила замуж. А может, так сильна ваша любовь?!

…Да, неплохо сработали „топтуны“ из службы УОТ, спасибо тебе, Дезире Паран, что не подвел! Теперь я знаю, кто муж Ширин. Знаю ли? Может быть, только тешу себя иллюзией, что знаю, а на самом деле не знаю о нем ничего! Ладно, оставим выяснение подробностей его биографии на потом, сейчас важнее разобраться с собственными чувствами к моей агентессе и… решить, как строить отношения с ней в будущем. Использовать ее, как и прежде, в качестве „насоса“ по выкачке секретной информации из интересующих меня фигурантов? Пойдет ли она на это здесь, в Париже, при всем том, что она и в Москве не особо проявляла инициативу. Хотя справедливости ради надо признать: если „Джоконде“ удавалось добыть какие-то сведения, то они всегда были высшей пробы – „четыре девятки“! Но теперь – и я это чувствую, – имея рядом красавца мужа, она обязательно изыщет какой-нибудь предлог, чтобы отказаться от продолжения сотрудничества! Впрочем, никаких предлогов она не изыскивает. Она просто бросает трубку, как только слышит предложение о встрече. Когда я, наконец, в шестой раз позвонил на виллу и буквально упросил Эльзу подозвать к телефону Ширин, управляющей стоило больших трудов это сделать. Турчанка все же подошла к телефону. Пояснила, что новый муж – младший брат ее покойного супруга – патологически ревнив и не собирается отпускать ее от себя ни на шаг – только на работу в посольство.

Она сказала мне: „В одной руке двух арбузов не удержать. Я беременна, мне надо родить и выходить ребенка, а добывать секреты – это твои проблемы, поэтому отстань от меня навсегда!“

Я чуть было не потерял над собой контроль и едва не прокричал ей в трубку:

„Ты забыла, деточка, сколько я вложил в тебя! Кто тебя вытащил из развратной клоаки Парижа? Кто тебя ввел в общество, которого ты достойна? Кто купил тебе виллу, в которую ты привезла какого-то „Омара Шерифа“! Если бы не я, ты бы продолжала сниматься в порнофильмах или проституировать в каком-нибудь борделе или, того хуже, на панели“.

Но сегодня ты особа неприкасаемая – дипломат. Так вспомни, кому ты всем этим обязана. Нет, девочка, если память у тебя коротка, если все тобой воспринято как дар Божий, то ты заблуждаешься! Всем, что ты имеешь сегодня, кроме, разумеется, твоего нового мужа, ты обязана Майклу Селлерсу – кадровому сотруднику ЦРУ. По затратам – и счет! Как будем рассчитываться, придумаю я сам, но платить по счету придется тебе. И знай, что „ни один человек не богат настолько, чтобы искупить свое прошлое…“

Тебе повезло, что ты вовремя отключила телефон и поэтому не знаешь, что я намерен был тебе сказать. Ясно одно: если ты категорически отказываешься от сотрудничества, то нам надо свести дебет с кредитом, то есть выяснить, кто, кому и сколько задолжал. То, что нам обязательно придется это сделать, у меня не вызывает никаких сомнений. Вопрос в том: как и когда? Ну да ладно, для обдумывания время еще есть!»

…Селлерс почувствовал, как кто-то вдруг дотронулся до его плеча. Он вздрогнул и обернулся.

Трое уличных проституток улыбались и призывно махали руками.

– Красавчик! Ну, неужели мы тебе не нравимся? Пойдем, покувыркаемся, и ты напрочь забудешь о своих заботах… Иди же, милый, иди! Мы недорого возьмем, и ты поймешь, что только с нами жизнь покажется тебе совсем другой – беззаботной и лишенной проблем, которые написаны на твоем лице!

«Проклятье! – Селлерс рубанул рукой воздух. – А ведь жизнь продолжается! И как проницательны эти жрицы панельной любви – сразу определили, что у меня проблемы! Да, девочки, они есть, но не сексуального свойства – много серьезнее. Черт возьми, а ведь я влюбился в „Джоконду“, мою прекрасную агентессу. Вспомнить хотя бы, сколько нежности и истинной страсти было между нами! Хотя я не исключаю, что ты, Ширин, воспринимала проявления моей любви как стремление закрепить наши оперативные отношения. А как завидовали нам жены разных „шишек“, когда мы, разыгрывая роль влюбленных супругов, появлялись на дипломатических раутах! Почему же все это разом рухнуло? Как мог погаснуть огонь твоей страсти ко мне?!

Может быть, я завидую ее новому мужу или им обоим? Может, я не в силах вынести их счастья? – остановившись, спросил себя Селлерс. – Может, я не хочу смириться с тем, что мне приходится отдавать другому то, что по праву должно принадлежать мне? Но изменить что-то, вернуть любовь Ширин я не в силах… Тогда зачем я иду к ее вилле? Нет, с этим наваждением надо кончать раз и навсегда! Надо смириться с тем, что я уже никогда не буду обладать Ширин, упиваться мгновениями счастья от чувства безграничной тайной и явной власти над этой Золушкой. Все осталось в прошлом, а она теперь еще и беременна…»