Медовый месяц

— Меньше всего нам хотелось бы, — помолчав, сказал он, — мешать полиции выполнять долг. Но позвольте заметить, время уже позднее, и освещение уже не то. Кроме того, гостиная расположена как раз под спальней его сиятельства…

— Инспектор! Инспектор! — послышался мягкий голос из верхнего окна.

— Милорд? — Кирк отступил немного назад, что бы Вимси смог его увидеть.

— Венецианский купец. Акт V, сцена 1. Тише! «Луна уже спит, ее нельзя будить!»

— Приношу свои извинения, милорд, — сказал инспектор, искренне радуясь, что его лица не видно в темноте. И, наверное, леди тоже еще не спит и слушает.

— Ничего страшного. Я могу вам чем-нибудь помочь?

— Позвольте мне только еще раз взглянуть на гостиную, — попросил Кирк извиняющимся тоном.

— Разве не весь мир перед нами, и время требует песен, инспектор, не печали. Берите, что хотите. Но только, как сказал поэт, приходите и слушайте мои песни. Вы, бесплотные духи. Первый Марвелл, а второй — Руперт Брук.

— Большое спасибо, — Кирк поблагодарил его одновременно и за информацию и за разрешение. — Дело в том, что у меня появилась одна идея.

— Хотите ли вы исповедаться сегодня, или это может подождать до утра?

Кирк попросил его сиятельство не беспокоиться.

— Тогда удачи вам и спокойной ночи.

Однако Питер колебался. Врожденное любопытство боролось с вполне обоснованным чувством, что рано Кирку задавать вопросы. Обоснованное чувство победило, но минут пятнадцать он еще стоял у окна, пока внизу не стихли шаги и шорохи. Потом послышался звук запираемой двери и удаляющиеся шаги по тропинке.

— Его силуэт растаял в ночи, — громко сказал Питер жене. — Он нашел змеиные яйца в стойле своего коня.

И это было правдой. Прекрасный корабль Кирка безнадежно и безмолвно тонул. Вместе с ним шло на дно все, что он мог сказать в защиту Джо Селлона. Можно еще было как-то найти место, где Ноукс упал, Ударившись одновременно грудью и затылком. Но, совершенно очевидно, проклятый кактус веками висел на своем законном месте.

Теперь Кирк продумывал еще две возможности. Во-первых, можно было достать керамический горшок, не притрагиваясь к латунному кашпо. Во-вторых, кашпо можно было просто снять с цепочки, на которой оно висело. После внимательного осмотра, первая версия отпала сразу и бесповоротно. Горшок имел конусообразную форму, поэтому без кашпо он просто не смог бы стоять. Далее, колючие ветки кактуса настолько переплелись с цепью, что ни один человек в здравом уме не рискнул бы пытаться их распутывать. Но Кирк сделал еще одно открытие, которое его многолетний опыт позволял считать главным ударом по новорожденной теории. Край внутреннего керамического горшка был украшен затейливым орнаментом. Горшок был вставлен так плотно, что между орнаментом и кашпо не было видно даже узкой полоски керамики. Расстроенный Кирк спросил, что думает обо всем этом Бантер. Бантер с холодной готовностью подтвердил, что инспектор абсолютно прав. И когда они вместе попытались извлечь горшок из кашпо, стало абсолютно ясно, что пожилой человек в одиночку, да еще в полутемной гостиной ни за что бы с этим не справился. Хватаясь за последнюю надежду, Кирк спросил:

— Кратчли чистил медное кашпо сегодня утром?

— Мне кажется, нет. Он не приносил с собой никаких средств и не пользовался теми, которые стоят на кухне. Вам сегодня еще потребуется моя помощь?

Кирк в последний раз осмотрел комнату.

— Мне кажется, — сказал он, — эти часы с места не сдвигали. Как вы думаете?

— Вам лучше убедиться в этом самому, — ответил Бантер.

Но на стене не было абсолютно ничего такого, на что можно было бы повесить тяжелые часы. Был только один маленький гвоздик слева, но он был занят — там висело «Рождение души». Второй гвоздик, справа, был занят небольшим распятием. Оба были слишком маленькими и легкими. К тому же, слишком далеко от окна. Кирку пришлось сдаться.

— Теперь, кажется, все. Большое спасибо.

— Спасибо, — холодно поклонился Бантер, почти грубо указывая инспектору жестом на дверь.

Кирк был добрым человеком, поэтому пожалел, что пришел сюда до, а не после допроса. Тогда он мог хотя бы намекнуть на возможность несчастного случая. Теперь же отпали абсолютно все сомнения.

Глава XIII Суета сует

— И что же, — спросил лорд Питер Вимси у Бантера на следующее утро, — было нужно инспектору прошлой ночью?

— Он хотел выяснить, милорд, не снимали ли на прошлой неделе кактус со стены.

— Что? Опять? Мне показалось, он сам убедился, что это невозможно. Это же сразу видно. Посмотри на следы на краю горшка. И стоило ради этого врываться среди ночи, хватать лестницу и носиться по гостиной, как шмель в бутылке?

— Вы совершенно правы, милорд. Но я решил его впустить. Вы сами говорили, что полиции нужно помогать.

— Да. Его мозги работают, как мельницы богов. Но у него есть другое замечательное качество: он очень добрый человек. И даже, подозреваю, немного Сентиментальный. Он так старается вытащить Селлона из этого кошмара. И я его понимаю. Но инспектор штурмует внешнюю сторону дела, в то время как вторая, скрытая, работает против него.