Медовый месяц

Катя не могла дольше мучиться и пережевывать свои обиды и свою отверженность. Ей требовалось срочно, как можно скорее — иначе слишком невыносимо — все изменить, разорвать, сломать гнетущее состояние из-за паршивого Сашки Гребениченко. Жить так дальше Кате казалось не под силу. Мать, очевидно, этого не понимала или не желала понять. И Катя помрачнела и замкнулась. Никакой радости тряпки сами по себе ей не приносили. Они были необходимы постольку-поскольку, тоже неразрывно связаны с Сашей. Все эти выкрутасы с одежкой и краской — ради него одного. И потерпеть полное поражение?! Такого Кате не вынести, с этим она не в состоянии примириться!

Вечером мать решила посоветоваться с мужем. Он, директор крупного универмага, всегда возвращался домой очень поздно, усталый, и жена до поры до времени проблемами дочери его не тревожила, думая, что справится своими силами. Но в одиночку у нее ничего не получалось, и пришла пора посвятить Полонского в семейные тайны.

— Митя, — неуверенно приступила к неприятному разговору Неля Максимовна, — Катя влюбилась… В какого-то одноклассника. И очень серьезно.

— А почему у тебя такой унылый вид? Словно произошло несчастье, — заметил глава семьи, не отрываясь от ужина. — До сих пор я полагал, что влюбленность — не самое печальное чувство и далеко не самое горестное состояние на свете. Однако по выражению твоего лица этого не скажешь.

— Но у Кати неразделенное чувство, — пробормотала Неля Максимовна. — В этом вся трагедия…

— Опять же никакой трагедии пока не вижу. — Полонский оставался спокойным, как большинство отцов в подобной ситуации.

Кроме того, ему казалось немного смешным и странным, что Катя, еще совсем маленькая в его представлении девочка, ребенок, малышка, постоянно выклянчивающая сладости, вдруг может вот так, в одночасье, взять да и влюбиться! Плюс какая-то там неразделенная любовь… Чепуха! Хотя жена явно полагала иначе.

— Ну, сегодня не разделил, завтра разделит, — оптимистично и довольно легкомысленно заявил Дмитрий Семенович. — Или разделит другой. Неля, неужели ты всерьез думаешь, что это ее первое чувство станет последним? Это что, любовь на всю жизнь? Извини, но так не бывает! Тем более в ее возрасте! Симпатии и сердечные привязанности у них меняются быстрее, чем времена года! Вспомни себя в шестнадцать лет!

— Митя, воспоминания сейчас ни при чем! У каждого человека своя собственная история любви! И примеры из чужой жизни и практики никому и ничем не помогут. А Катя меня прямо поразила… Я испугалась… Она будто погрузилась в новое для нее чувство… Похоже, это никакая не игра, не простое увлечение на месяц, а действительно дело серьезное… Катя стала часто плакать… Она переживает, даже страдает… Мне тяжело все это видеть каждый день.

Но Полонский упорно сопротивлялся этой мысли, не желал ее принимать за аксиому и реальность.

— Куда она там у тебя погрузилась? — иронически хмыкнул он. — Знаешь, Неля, зависть — нехорошее, низкое чувство, но я иногда жутко завидую грузчикам и рабочим в нашем магазине. Нет у них пресловутой надуманной рефлексии, не мучаются они ею, ни в чем почти не сомневаются. Поработали — выпили, выпили — поработали… Нагрубил кто — ну и сам дурак! Посмотрели телик, не понравилось — ну и хрен с ним, выключили и забыли. Завтра они еще поработают, еще выпьют, еще телик посмотрят, — и снова им все будет по фигу. На душе хорошо и спокойно, полное затишье — нет долгого пережевывания событий, нет страданий. А мы, якобы интеллигенты, не можем так! Нам обязательно надо корежиться в муках, бесконечно обсасывать любые события! У нас в душе — след и от того, и от другого, и от третьего… Вот зачем ты сейчас зацикливаешься на Катькиных проблемах? Что ты выдумываешь? Ты ведь рисуешь их себе куда серьезнее и страшнее, чем они есть на самом деле. Да и есть ли они вообще? А вдруг легкий шарик для пинг-понга? Перебросил партнеру и забыл?

Не встретив понимания, Неля Максимовна начала раздражаться:

— Глупо сравнивать каких-то грузчиков в твоем магазине с единственной дочерью! Мне бы их заботы! Выпить да закусить! Ничего себе, милые жизненные идеалы! Что с тобой, Митя? Я тебя не узнаю. Пытаешься уйти от разговора. Девочке нужно помочь, подсказать, научить ее… Я сама, одна, не справляюсь…

Дмитрий Семенович пожал плечами и отодвинул пустую тарелку:

— Спасибо, все было очень вкусно… Ты прекрасно готовишь! Если бы Катерина удалась в этом плане в тебя и научилась бы так же варить суп и жарить котлеты, я был бы счастлив и абсолютно спокоен за ее судьбу! Но она пока что лишь выучилась крутиться перед зеркалом и блестяще овладела умением менять туфли через день. И потом, я так до конца и не понял, чем же ей надо помочь и чему научить в данном конкретном случае. Как влюбить в себя этого парня, что ли?

Неля Максимовна побледнела и растерялась.

— Ну да… — еле слышно выговорила она. — Катя именно об этом меня и просила… Ты угадал… Но как я могу ее учить?.. Она даже заявила, что я должна ее научить соблазнять…

Полонский хмыкнул: