Медовый месяц на Бали

- Боишься, что я разболтаю твои тайны? - поддразнил он, изображая веселость, которой не было.

- Сегодня не хочу быть ответственной.

- Значит, я правильно сюда пришел, tesoro. Можешь быть какой угодно резкой и порывистой. Не стесняйся, Алекс! Я никому ничего не скажу.

Ее карие глаза лихорадочно блестели. Хотя волосы постоянно выпадали из прически, а платье внизу сильно помялось, ей по-прежнему удавалось выглядеть воплощением женственности. И сексуальности.

Она облизнула губы и выдержала его взгляд.

- А если я хочу того, чего не должна хотеть?

- Значит, мы все исполним, - ответил он, не выдавая возбуждения.

Когда она вдруг наклонилась к нему, ее груди коснулись его плеча. Его словно ударило током. Слова, произнесенные шепотом ему на ухо, согрели ему шею.

- А если вино не поможет, ты мне поможешь, Ви? Войдешь внутрь меня и…

- Расскажи, что у тебя на душе, - попросил он, стараясь уйти от опасной темы.

- Что, испугался? - поддразнила она.

Алессандра, я дам тебе все, что ты хочешь. Даже если мне придется заниматься с тобой любовью до посинения.

Я позволю тебе использовать меня, как тебе захочется, bella. Но когда с этим будет покончено, когда завтра ты проснешься, а твое тело будет болеть в самых интимных местах, горе по-прежнему останется с тобой. Оно будет ждать тебя.

Она вытерла губы тыльной стороной ладони.

- Терпеть не могу, когда ты такой расчетливый!

- Самому не нравится проявлять благоразумие, когда ты предлагаешь секс! - Он тяжело вздохнул и увидел, как дернулись уголки ее губ. Ему показалось, что он одержал победу. Маленькую, и тем не менее…

- Здесь моя дизайнерская студия. Ее для меня построил Лео. Он не хотел, чтобы мне казалось, будто я выпала из жизни.

- Выпала из жизни? - Имя Лео тут же остудило его пыл.

- Он приказал превратить старый винный погреб в суперсовременную техническую лабораторию для Массимо. Отремонтировал остатки старой теплицы для себя. Когда он узнал, что я битком набила спальню разными материями, он приказал переделать оранжерею в студию для меня. - Она с нежностью провела рукой по шезлонгу и прерывистым голосом продолжала: - Тогда я прожила здесь всего год и совсем ему не доверяла. Когда я спросила, почему он так поступил, Лео просто ответил: здесь и мой дом тоже, и я должна чувствовать себя защищенной… Тогда ему было лет двадцать, не больше. Правда, он по натуре защитник.

Винченцо прикусил язык, удержавшись от язвительного ответа.

- Что же ты здесь создаешь?

Она глубоко вздохнула, расправила плечи; одна бретелька упала с плеча. Ему ужасно хотелось погладить ее плечо пальцами, а затем и языком.

- В основном вечерние платья. Перекраиваю винтажные ткани и даю им вторую жизнь.

- И как, получается?

- Замечательно получается, - ответила она и улыбнулась. Несколько платьев, висевших на передвижных вешалках, выглядели поразительно красивыми даже на его неискушенный взгляд. - Но я… одновременно люблю их и ненавижу.

Долгое время я занималась всем, чем угодно, кроме дизайна. Более того, дизайн одежды я терпеть не могла.

- И сейчас так?

По ее лицу скатилась одинокая слеза.

- Нет. Мне нравится чертить, кроить… Я не занималась шитьем, потому что оно ассоциировалось с ней. С Алиссой. Она передала мне свой дар по наследству.

- Твоя мать?

- Она была очень талантливой портнихой. Более того, ее можно назвать настоящей художницей с превосходным воображением. Дизайн одежды - то, что нас объединяет. Она учила меня, когда я была маленькой. В этих коробках… ее вещи. Я хотела все отдать в благотворительный фонд и умыть руки. Но… не смогла.

- Она сшила это платье? - спросил Винченцо, приподнимая шелковый подол.

- Да. Оно сидит на мне идеально. Украшения передал мне семейный адвокат. Я… Очевидно, она собиралась подарить мне это на свадьбу.

- Алессандра…

- А я даже не сказала ей, что вышла замуж. Послала Чарли открытку с Бали и написала о свадьбе ему, зная, что она наверняка прочтет. После того как я ушла от тебя… она связалась со мной через Хавьера, написала письмо, которое он мне переслал. Она хотела с тобой познакомиться, но я позвонила и сказала, что мы оба очень заняты. Я… сказала ей, что она никогда не являлась частью моей жизни и что ничего не изменится вдруг, внезапно. Я вела себя жестоко. А через неделю ее не стало. Вот так…

Он взял ее за руку и снова поразился тому, какая она холодная. Прижав ее руку к губам, он согревал ее своим дыханием.

- Принцесса, откуда тебе было знать, что она попадет в аварию? Жизнь…

- Да, жизнь иногда бывает несправедливой. Она изменила своему мужу с моим биологическим отцом, вторым мужем Греты. После ссоры улетела в Европу, в Милане познакомилась с Карлосом, у них начался роман. А потом она вернулась к мужу, беременная мной…

Но Стив простил ее. На свет появилась я, символ всего, что она сделала неправильно, и росла у него на глазах. Я постоянно напоминала ему о неверности жены.

- Он плохо с тобой обращался?

- Нет. - По ее лицу снова побежали слезы. - Нет-нет. Стив был порядочным человеком - по-своему. Понимаешь, все дело в ней. Мать так и не простила себя за ту ошибку. И я стала наказанием за ее грех.