Медовый месяц с чужой женой

Он побелел, а я не стала уточнять, что не угрожаю расправой якудза, а лишь выражаю пожелание. Мне всё равно, что он подумает. Я стала безразличной почти ко всему: меня насильно кормили, возили, одевали и даже мыли. Я не смотрела на себя в зеркало, меня пугались люди. Пусть.

В машине, глядя на город-вечный праздник, я думала, что это последний раз, когда я еду по улицам Лас-Вегаса. Кивнула водителю:

— Останови.

Тот послушно притормозил у обочины. Я вышла и посмотрела на тёмное от сажи здание. Некогда здесь было красивое казино Дорогова, а теперь это крышка гроба и для тайн якудза, и для Макса.

— Я попрощаться, — прошептала я и опустилась на колени. Люди косились на худую женщину в дорогом костюме, обходили меня, а мне было всё равно, кто что подумает. Я пришла на могилу своей жизни. — Больше не жди.

Я не плакала — слёзы кончились на третий день беспрерывного рыдания, перед тем, как меня увезли в реанимацию. Смотрела на черный остов здания. Знала, что под обломками нет тел, что завтра уже начнётся ремонт, но мне было всё равно. Это место, как и моя душа, останутся чёрным пепелищем навеки.

Осторожно поднялась и направилась к машине.

— В аэропорт.

Мне незачем было звонить своим теням, которые знали о моих делах лучше меня. Уверена, что для меня уже забронировано место в первом классе, и чемоданы с новым тряпьём уже на регистрации. Осталось лишь доехать самой.

Ты называл меня куклой, Макс. Я стала куклой. Меня красиво одевают, причёсывают, укладывают спать и ставят в коробочку. Но никто со мной больше не играет. Потому что кукла сломана. Навсегда.

Попрощавшись с водителем, иду к вип-зоне, у которой уже вижу своих людей. Точнее, людей Тэкео. Но, к моему удивлению, со мной они не полетят. Мне передали телефон, и я услышала напутственные слова со:

— Лишь потеряв, обретаешь, мусумэ. Прощай.

Я спокойно отдала сотовый и, не оглядываясь, пошла к стойке. Угроза ли это, напутствие или свобода, — всё равно. Я лишь кукла, которая идёт в очередную коробку. Которая делает хоть что-то, чтобы других не сломали, чтобы кто-нибудь смог порадоваться этой жизни. Ты не прав, старик. Потеряв, ничего не обретаешь, лишь можешь помочь не потерять другим.

В бизнесс-классе я летела одна. Не удивлялась, — просто для меня выкупили все билеты. Сняла пиджак, а стюардесса с волнением покосилась на мои руки. Да, синяки от насильного внутривенного питания ещё долго не пройдут, но я уже привыкла впихивать в себя еду. Пусть и не ощущаю вкуса, но надо. Я не могу позволить сильным сломать слабых. Я буду на страже.

В полёте не смотрела в иллюминатор, а листала документы на заводик. Состояние отличное, марка довольно популярна в узких кругах. Бутылка вина хорошего года может стоить на рынке и пятьсот долларов. Мероприятие выгодное, но мне не интересно заниматься виноделием. Я ращу в детях силу воли и способность сопротивляться любым ударам судьбы, а не затуманиваю разум пусть и хорошим, но спиртным.

Некстати вспомнила поцелуй в самолёте. Тогда я влила в рот Макса что-то спиртное… а захмелела сама. Боль снова набросилась на меня, словно оголодавший пёс. Интересно, когда-нибудь я смогу просто наслаждаться воспоминаниями, не сжимаясь избитым щенком от оглушающе ярких картинок?

Жаль, что я больше не могу плакать. Боль становилась не такой иссушающе колючей, когда я рыдала у пепелища. Вздохнула и перелистнула страницу. Когда самолёт приземлился, немного огорчилась, что якудза не подложили бомбу мне в багажник. Хорошо, будем жить. За время полёта я изучила документы и готова была провернуть сделку за пять минут. но, приехав в нанятой машине на место, обнаружила лишь висячий замок на дверях завода.

— Что это? — спросила водителя.

— Выходной, — пояснил улыбающийся мужчина.

— А почему вы мне сразу об этом не сказали? — удивилась я.

— Тогда бы я лишился подработки, — с подкупающей искренностью ответил он и вышел из машины. — Но в качестве извинения я устрою вам экскурсию!

— Не нужно, — устало вздохнула я. — Отвезите меня в отель.

— Не могу, — еще шире улыбнулся он. — Бензин кончился. Думал, хватит, но, похоже, у меня дыра в бензобаке.

Я посмотрела на водителя, как на безумца.

— Вы издеваетесь? — нахмурилась: неужели, он не боится? — Знаете, кто я?

— Бледная и измождённая девушка, — кивнул он и снова улыбнулся: — Вам не помешает немного солнца и горсть винограда. А я пока дойду до деревеньки и куплю канистру топлива. Вон туда идите. Видите? Этот сорт винограда очень вкусный. И скиньте туфли, походите босиком, вам полезно. Я скоро.

И, насвистывая, удалился. Я растерянно посмотрела вслед мужчине и покачала головой. Кажется, я влипла. Рассчитывала пять минут потратить, а застряла здесь… на сколько? Вздохнув, скинула туфли. Всё равно делать больше нечего, а виноград полезен и сытен. Несколько ягод прибавят мне сил.

Крупные, зелёные, будто сияющие изнутри виноградины, гладко перекатывались на языке, но вкуса я так и не ощутила. Да и не ожидала. Оборвав несколько ягод, отряхнула руки и обернулась.