Мэдук

«Рад слышать! — сказал Шимрод. — Между прочим, король Эй- лас официально облек меня полномочиями инспектора трактиров, гос- тиниц и постоялых дворов. Тем не менее — поверишь ли? — мне не- редко подают низкопробные напитки! Всего лишь три дня тому назад, в Минольте, хозяин трактира и служка сговорились разбавить мое ви- но водой, каковое злодеяние король Эйлас объявил преступлением против человечества».

«Неужели, сударь? — дрожащим голосом спросил Фонзель. — И что случилось?»

«Констебли схватили трактирщика и служку, отвели их на пло- щадь и привязали к столбам, после чего мошенников крепко выпоро- ли. Они нескоро осмелятся повторить свой проступок!»

Фонзель схватил бокал со стола: «Я заметил, что нечаянно налил вам вино не из той бутыли! Одну минуту, сударь, я исправлю оплош- ность».

Фонзель поспешно принес другой бокал вина, а через минуту хо- зяин заведения собственной персоной подошел к столу Шимрода, бес- покойно вытирая руки передником: «Надеюсь, все в порядке, сударь?»

«В данный момент не могу ни на что пожаловаться».

«Прекрасно! Фонзель иногда проявляет забывчивость, что подры- вает нашу высокую репутацию. Сегодня он заслужил хорошую взбуч- ку».

Шимрод невесело рассмеялся: «Не наказывайте беднягу Фонзеля. Он вовремя заметил ошибку и заслуживает прощения».

Трактирщик поклонился: «Приму к сведению ваши пожелания, сударь». Он поспешил занять место за стойкой, а Шимрод возобновил наблюдение за шайбальтом Загзигом и разбойником Торквалем.

Их беседа заканчивалась. Зигзаг бросил на стол кошелек. Торкваль развязал шнурок кошелька и заглянул внутрь. Подняв глаза, он уста- вился на Загзига каменным взором, выражавшим явное недовольство. Загзиг ответил столь же непонимающим взглядом, поднялся на ноги и приготовился покинуть трактир.

Предвосхитив намерения Загзига, Шимрод уже вышел на крыльцо. Взошла полная луна, хорошо освещавшая площадь; гранитные плиты мостовой казались белыми, как кость. Шимрод притаился в глубокой тени туи, растущей у стены.

В дверном проеме появился силуэт Загзига. Шимрод приготовил кольцо из суэйля, полученное от Мургена.

Загзиг шел мимо: Шимрод выступил из тени и попытался наки- нуть кольцо на голову шайбальта. Этому помешала черная шляпа с высокой тульей. Загзиг отскочил в сторону, что-то потрясенно бормо- ча или причитая — проволока из суэйля оцарапала ему лицо. Тут же он повернулся лицом к Шимроду. «Подлец! — прошипел Загзиг. — Ты надеялся меня обуздать? Твое время пришло». Шайбальт широко открыл рот, чтобы выпустить ядовитый пар. Шимрод погрузил в это отверстие свой короткий меч. Застонав, Загзиг опустился на залитую лунным светом мостовую, превратившись в горстку розовых искр и вспышек; Шимрод брезгливо отступил на пару шагов. Вскоре от шай- бальта не осталось ничего, кроме пушистых клочков серой пыли, уле- тевших при первом порыве прохладного морского ветра.

Шимрод вернулся в трактирный зал. Молодой человек, модно оде- тый в соответствии со вкусами, преобладавшими в Аквитании, устро- ился с лютней в руках на краю высокого табурета. Извлекая из лютни аккорды и мелодичные пассажи, он распевал баллады, восхваляющие деяния безнадежно влюбленных рыцарей и тоскующих прекрасных дев, заканчивая каждый куплет минорными каденциями. Торкваля след простыл — в трактире его больше не было.

Шимрод подозвал Фонзеля, мгновенно явившегося к столу: «Что вам угодно?»

«Человек по имени Торкваль остановился в вашей гостинице?»

«Нет, ваша честь! Всего лишь минуту тому назад он вышел через боковую дверь. Не могу ли я предложить вашему сиятельству еще ви- на?»

Шимрод выразил согласие величественным жестом: «Надеюсь, излишне упоминать о том, что в воде я не нуждаюсь».

«Разумеется, сударь, разумеется!»

Шимрод просидел в трактире еще час, прихлебывая вино и слушая аквитанские баллады. Наконец он встрепенулся и снова вышел на ночную площадь; луна уже успела заметно подняться по небосклону. Площадь пустовала, каменная мостовая белела, как прежде. Шимрод прошелся к гавани и по набережной —туда, где она переходила в прибрежную дорогу. Остановившись, он смотрел на пляж, но через несколько минут отвернулся. Посреди ночи Меланкте вряд ли приняла бы его у себя во дворце.

Шимрод вернулся в гостиницу. Аквитанский менестрель удалился, а с ним и большинство посетителей. Торкваля тоже нигде не было. Шимрод поднялся к себе в номер и приготовился ко сну.