Медведь

Но моя непослушная рука тянется к нему. Сама. Просто хочу погладить. Больше ничего. Он такой хорошенький! Мой удавчик. Я почти дотрагиваюсь, остается буквально миллиметр… и я отдергиваю руку.

Просто погладить, ага. Любое мое касание вызовет землетрясение и ураган, сметающий все на пути. Медведь сразу набросится на меня. А я на него… И мы снова не будем вылезать из постели несколько дней. Как в прошлый раз.

А нам надо поговорить. О многом.

Но, блин… Как же это сложно! Сопротивляться притяжению железного удава. И своему бешеному желанию…

Но я резко выпрыгиваю из-под одеяла и иду под душ. Включаю холодную воду, чтобы остыть. Смотрю на свои набухшие соски, жаждущие медвежьей ласки… Вспоминаю, как он целовал их, щекотал языком и покусывал. Боже… это самое приятное, что есть на свете. Я хочу заниматься этим с утра до вечера. И ни о чем не разговаривать.

К черту разговоры!

Одна моя рука начинает ласкать сосок. Крутит его, сжимает. Переходит ко второму. Все тело сводит судорогой горячего желания — и никакая холодная вода не помогает. Я готова прямо сейчас рвануть к Медведю и запрыгнуть на его удава…

Но моя вторая рука скользит вниз и касается самой чувствительной точки. Я так сильно возбуждена, что мне достаточно буквально нескольких движений — и происходит мини-взрыв. Конечно, не такой яркий и мощный, как с Медведем. Но все-таки я выпустила пар…

И замерзла! Только сейчас чувствую, насколько вода холодная. Включаю горячую, сползаю вниз на подогнувшихся коленях. Сижу, дышу, думаю…

Я не смогу жить без секса! И без Медведя. Для меня эти два компонента слиты воедино. Секс с кем-то другим? Даже представить себе не могу. Только он.

Он идеален для меня. В сексе точно. А во всем остальном… Мы должны с этим разобраться.

* * *

— Доброе утро!

Я вижу, что Медведь открыл глаза и появляюсь перед ним. Все еще в футболке. И — в повязанном фартуке, обнаруженном на кухне.

Он ошарашенно смотрит на меня.

— Котенок… Какое прекрасное утро!

Втягивает носом воздух — совершенно по-звериному. И это почему-то так заводит…

— У меня слюни капают. Чем это пахнет?

— Я оладьев напекла. И кашу сварила.

— Ты моя хозяюшка! — восхищенно выдыхает он.

И сгребает меня в охапку. И да — его удав все еще торчит посреди одеяла. Я оказываюсь поверх него, чувствую его бедром, в то время как Михей целует мою шею. А его руки сильно и сладко сжимают мою попу.

— Эй! Мы же договорились!

— Я просто говорю тебе “спасибо”.

— А он что мне говорит?

Я указываю глазами на удава.

— Он говорит, что сейчас сдохнет.

— Я же не сдохла.

— Ты?

— Я просто занялась этим сама с собой в душе.

— Ты?! — пораженно восклицает Медведь.

И издает глухой протяжный стон.

— Что случилось? — заботливо спрашиваю я.

— Ты же понимаешь, что совсем не облегчила моё состояние?

— Да? Я просто хотела дать тебе совет…

— Ну ты хвостатая зараза! — рычит он.

И кусает мое плечо.

— Да, я такая. И это ты меня еще плохо знаешь…

— Я тебя накажу.

— Накажешь?

— За все твои проделки. Как только закончится срок нашего воздержания, я тебе устрою полный армагедец…

— Буду ждать с нетерпением!

Я выскальзываю из его объятий и посылаю ему воздушный поцелуй. С безопасного расстояния.

Он поднимается и, вслед за торчащим удавом, идет в ванную. У меня такое ощущение, что удав тянет его ко мне. Но Медведь упорно сопротивляется. И побеждает. Скрывается за дверью.

А, когда я думаю, чем он там сейчас будет заниматься… то чувствую, что мне срочно надо заняться тем же. Иначе я сейчас не выдержу и ворвусь в ванную. Чтобы помочь ему с разрядкой…

Боже… почему так сложно-то? Я не представляла, что это будет так…

* * *

— Твои оладушки — просто огонь. А ты нереально горячая штучка!

Медведь обгладывает голодным вглядом мои голые ноги. Да… он дико голодный. Так же, как и я. Несмотря на то, что мы очень плотно позавтракали.

— Давай обсуждать оладушки, а не меня.

— Давай лучше поговорим обо мне.

— О тебе?

— Думаю, пора рассказать тебе о своих ненормальных отношениях. И о том, почему у меня на тебя была такая неоднозначная реакция.

Ух ты.

Он сделал первый шаг. Потом мне нужно будет рассказывать о себе и своих тараканах… Это сложно. Я не люблю говорить об этом. Особенно о мудаке, чуть не ставшим моим первым мужчиной.

Судя по напряженному и взволнованному виду Медведя, ему тоже очень-то легко.

Я кладу руку на его ладонь. Он улыбается. И начинает:

— Когда-то я был молодым дебилом…

66

Михей

— Я родом отсюда, но учился в Америке. Родители увезли еще школьником. А после универа я решил вернуться на родину. Один. Думал: приеду, открою крутую IT-компанию, взорву местное бизнес-сообщество. Короче, амбиции хлестали через край.

— Получилось? — спрашивает Кошка.

Смотрит на меня своими огромными распахнутыми глазищами. Слушает очень внимательно, затаив дыхание.

— Ага. Но не сразу. Далеко не сразу… Как приехал, познакомился с местной золотой молодежью. И понеслось…

— Что понеслось?

— Все.

Я замолкаю, задумавшись.

— Ты хотел рассказать о ненормальных отношениях, — подсказывает Кошка.