Медведь

А сейчас мы одновременно опускаемся на корточки, чтобы поднять упавший набор для покера. И сталкиваемся лбами. Как в какой-нибудь романтической комедии.

Юлька улыбается…

Как я соскучился по ее улыбке! Все это время, пока мы ели мороженое, она сидела с каменным лицом. И я не знал, на каком я свете.

Она меня не выгнала, когда я приперся охладиться при помощи мороженого. Но выглядела предельно напряженной. Смотрела на меня своими огромными глазищами испуганного котенка… Выворачивала душу.

— Ты умеешь играть в покер? — спрашивает Юлька.

— Конечно.

— Твои друзья играют так себе.

— Я тоже так считаю. Делаю их, как сосунков.

Юлька смеется. И мое суровое медвежье сердце скручивается в узел и принимает форму нежной ромашки.

— На кухню? — спрашиваю я, собрав рассыпавшиеся карты.

— Да, там стол, удобно.

А в спальне кровать… Но туда мы не пойдем. У нас сейчас совсем другие задачи. Юлька распределяет фишки, я перемешиваю колоду.

— На что играем?

Она смотрит на меня своими глазищами и молчит.

— У нас возникли некоторые противоречия, — осторожно начинаю я.

— Да.

— Ты хотела домой, я хотел, чтобы мы поехали в избушку.

— Хотел? — переспрашивает Юлька.

— И продолжаю хотеть.

Быстрый взгляд. Резкий, как молния. Я не успеваю понять, что он означает. Гнев? Радость?

— Предлагаю сразу высокие ставки. Если выигрываю я — мы едем в избушку. На несколько дней. Если ты… то не едем.

— Я хорошо играю в покер, — говорит Юлька.

И почему-то выглядит при этом недовольной.

— Я слышал. Но готов рискнуть.

— Ладно, — кивает она. — Три игры? Пять?

— Пять. Для верности. У кого будет больше фишек по итогам — тот выиграл.

Я раздаю карты. Смотрю в свои — неплохо. Пятерка и шестерка. Есть шанс на стрит, потому что на столе появилась семерка… Мы играем. Раздаются отрывистые команды, на посторонние темы мы не разговариваем.

— Твой ход.

— Повышаю.

— Чек.

— Еще.

— Вскрываемся.

— Ох! — выдыхает Юлька. — У тебя стрит!

Ее глаза сверкают. Разочарована? Не похоже… Хочет, чтобы выиграл я и мы поехали в избушку? Не уверен. Но счастлив, что первая игра в мою пользу.

Вторую игру выигрывает Юлька. Третью я. Мы оба постепенно расслабляемся. И начинаем болтать о том, о сем. В основном вспоминаем прошедший день рождения, смеемся, представляя, как он продолжается без именинницы.

— Уверена, они и не заметили мое отсутствие. Шампанского полно, еда превосходная, диджей вообще огонь.

— Без тебя все не то, — признаюсь я.

— И без тебя, — внезапно выдыхает Юлька.

— Нас связывает только секс, — говорю я.

Глаза Юльки вспыхивают. Это точно гнев.

— Ты так сказала.

— Я?

— Ты правда так думаешь?

— Ну… он… у нас… — лепечет она.

— Охрененный, — подсказываю я.

Ее щечки краснеют.

— Да… — выдыхает она.

— Тебе нравится заниматься со мной сексом? Нравится, когда я целую твои нежные бутончики и опускаюсь ниже? Когда мой язык там… Ты любишь, когда я внутри тебя?

— Миша…

— Что?

— Прекрати.

— Именно это я и собираюсь сделать.

— Что? — непонимающе смотрит она.

— Прекратить.

— В смысле?

— Мы не будем заниматься сексом.

— Вообще? — испуганно выдыхает Юлька.

— То время, которое проведем в избушке.

— А-а-а… — произносит она то ли разочарованно, то ли восхищенно.

— Мы будем гулять, ловить рыбу, собирать грибы. И все это время разговаривать. Спать будем отдельно.

— Ничего себе!

— Нравится такой план?

— Нравится.

— Как думаешь, мы сможем?

— Конечно, — легко произносит она.

Такая уверенная! Лично я уверен, что это будет то еще испытание. Но я выдержу. Мне лишь осталось выиграть еще одну игру…

65

Михей

Пятая игра. Два раза выиграл я. Два раза — Юлька. Хотя на четвертой игре я был уверен в победе. Но последняя карта оказалась решающей. У Кошки внезапно собралось каре — и она сделала меня.

Зараза хвостатая!

Смотрю на нее, на ее сосредоточенный носик, на сжатые в напряжении губы — и чувствую, как что-то происходит в животе. Говорят, у влюбленных там бабочки. У кого-то, может, и так. Лично у меня там стадо буйных птеродактилей.

— Блин!

Юлька швыряет карты на стол. Я смотрю — у нее флеш. Фа-ак…

— Ты выиграла.

— Да. Ты ужасно играешь! — выпаливает она.

Обвиняющим тоном.

— Неправда. Мне просто не везло. Что я мог поделать?

— Что-нибудь, — бурчит она.

Она как будто недовольна исходом игры. А уж как я возмущен… нет ни одного цензурного слова, чтобы это передать.

— Жесткая непруха, — говорю я.

— А мне карты перли, как сумасшедшие.

— Везучая.

— Везет в картах — не повезет в любви, — сердито произносит Юлька.

— Значит, мы никуда не едем…

Мы смотрим друг на друга. Юлька облизывает губы. У меня от этого жеста деревенеет нижняя часть организма. Я выдыхаю. И мы хором произносим:

— А, может…

— Поехали, — говорю я.

— Поехали, — кивает Юлька.

И я слышу, как у меня в животе издевательски ржут птеродактили. Они хорошо представляют, какие испытания меня ждут…

Я вскакиваю со стула и заключаю Юльку в объятия. Так давно этого хотел… Озверел уже от этого желания. Целую сосредоточенный носик, раскрытые, а не сжатые губы. Соединяюсь кончиком языка с ее нежным язычком… И замираю.

— Просто дружеский поцелуй, — говорю я.

— Не очень похоже, — смеется Юлька.

— А так?