Медведь. Барс

Еще с детства у Маши было довольно четкое своеобразное представление о загробном мире. Она категорически отказывалась верить в свое полное небытие. Перечитав массу религиозной и, более или менее, эзотерической литературы, сопоставляя полученную информацию со своими личными ощущениями, Маша твердо знала — Бог есть. А, смерти, в виде полного исчезновения личности, как раз-то и нет, а, как пишет любимая Машей создательница «Волкодава» Мария Семенова: «есть несчитанные миры и вечная Жизнь, рождающая сама себя без конца». А Бог, в которого верила Маша, был и вовсе похож на библейского Саваофа.

Машин Бог был, конечно, великий и могущественный, но вместе с тем и бесконечно добрый. Обычно, он решал задачи Вселенского масштаба, и был невероятно далек от проблем девушки, как Маша была далека от проблем муравья, например. И Маша не обижалась, понемногу воспитывая в себе крепкий фатализм, который и должен был сейчас помочь ей жить дальше. В эту ночь Маша впервые за последние месяцы, наконец, выспалась, а утром привела себя в порядок и отправилась в центр занятости, попросту на биржу труда.

Глава 2

— Вакансий учителя биологии сейчас нет, возможно, через месяц что-то появится. Мы внесем вас в базу. Ну, вот, требуется менеджер в частную компанию по продаже канцелярских товаров. Это вам может подойти…

— Понимаете, я хочу делать что-то реально полезное людям. У меня нет семьи, детей, я не привязана к городу. Я готова быть волонтером, уехать за тридевять земель, в любую точку планеты. Я хочу кому-то помогать!

Молоденькая худощавая девица оторвала взгляд от экрана и удивленно уставилась на Машу.

— Я не хочу сидеть в офисе, не хочу продавать обувь и разносить почту! Будь у меня медицинское образование, я бы поехала мед. работником в зону боевых действий…

«Господи, что я говорю, зачем так кричу, она решит, что я сумасшедшая…». В кабинете повисла неловкая тишина. Маша поднялась со стула, собираясь уходить, но сотрудница Центра ее остановила.

— Ну, раз вы не против длительных командировок и хотели бы работать волонтером… У нас есть запрос от благотворительного фонда «Норд» по заказнику «Северный». Это в Сорокинском районе, недалеко от Ишима. Туда требуются коммуникабельный стрессоустойчивый сотрудник женского пола, до тридцати лет. Образование не ниже среднего, желательно педагогическое или эколог.

— Я согласна, что же вы сразу не сказали!

— Но вы же еще все условия не знаете! Может, вам и не подойдет? Зарплата, конечно, небольшая, от пятнадцати тысяч рублей, но, зато, бесплатное питание и проживание… — девушка замялась, — нюанс в том, что вам придется жить в заказнике. Контракт может быть заключен на срок не менее года. Понимаете, вам нельзя будет покидать территорию без особого разрешения. Там, кажется, даже нет Интернета и сотовой связи. Глухой лес.

— Я согласна, — выдохнула Маша, почти обреченно.

— Тогда вот вам анкета, заполните в коридоре и занесете мне, я отправлю работодателю. Если вы им подойдете, с вами свяжутся и пригласят на собеседование.

Девушка-специалист ободряюще улыбнулась. К некоторому удивлению Маши, ей позвонили уже к вечеру. А на следующий день девушка сидела в маленьком кабинете старинного трехэтажного особнячка в исторической части города. Невысокий пожилой мужчина с доброжелательной улыбкой рассматривал девушку через стол, заваленный бумагами.

— Коротков Алексей Викторович — директор оздоровительного комплекса «Норд». А, вы — Мария Васильевна Русанова, правильно?

Маша утвердительно кивнула, пытаясь успокоить разгулявшееся сердце.

— А, вы уверены, Машенька, что не захотите сбежать уже через неделю из нашей «тьмутаракани»? Вы девушка молодая, интересная, не скучно ли вам будет после городской-то жизни?

— Я родилась в маленькой деревне, все детство мое прошло у леса. Но, правда, мне не сказали в чем конкретно будет заключаться моя работа. Смогу ли я соответствовать вашим требованиям?

— Позвольте-ка уточнить, на какой кафедре вы проходили специализацию, Мария?

— Кафедра генетики и цитологии.

— Прекрасно, прекрасно, Мария Васильевна!

— Так, что касается обязанностей…

— О, ничего сверхсложного! Я вас заверяю. Однако работа требует такта и понимания ситуации. Дело в том, что на территории заказника сейчас располагается небольшой санаторий, где проходят реабилитацию несколько россиян, которых еще в юности вывезли за пределы нашей страны и удерживали в крайне жестоких условиях.

Коротков пристально вглядывался в Машу, ожидая реакции на свои слова.

— И… что от меня требуется?

Голос Алексея Викторовича стал вкрадчивым, мужчина чуть наклонился над столом, опираясь на сложенные, как у примерного ученика, руки.

— Понимаете, Маша, эти… хм… люди совершенно утратили доверие к окружающим. Они предпочитают держаться поодиночке и наблюдать. И наша с вами цель показать им, что мир все-таки дружелюбен, что никто больше не собирается их обижать, что они в полнейшей безопасности. Тогда, возможно, эти… гм… граждане пойдут на контакт, смогут снова общаться и вольются в общество как его полноценные члены.