Читаем Медвежья злоба полностью

– Я хожу на дополнительные занятия. Заметь, на каждое. И сижу там от звонка до звонка. Слушаю, что препод говорит. В одно ухо у меня влетает, а в другое вылетает. И всё это продолжается ещё с неделю. Дальше я говорю: «Я это. Я плохо всё равно материал понимаю. Мне это. Мне обязательно больше дополнительных занятий нужно». И опять мне, дураку, никто отказать не может. По закону учителя обязаны нас учить. У них, бедных, работа такая. – Бахры хитро улыбнулся.

– Ты даёшь!

– Это есть жизнь. А кому в жизни легко? Закурим?

Валерка протянул сигарету. Бахры закурил. Курил он редко, только когда выпивал, но тут такой случай, – он делился с товарищем своим жизненным опытом. Первый раз. Переволновался.

– Продолжать?

Валерка кивнул.

– Хожу заниматься каждый день. Конечно, мне в институт ходить не хочется не только после основных занятий, а вообще. Я бы лучше в общаге сидел или в кино ходил. Но деваться мне некуда, я учиться сюда приехал, а Аллах велел быть терпеливым. Хожу я, значит, преподаватель давно понимает, что я не вундеркинд. А у него дома семья, дети, дача. Ему со мной, балбесом, заниматься совсем не в радость. И через несколько дней его нервы не выдерживают, и он начинает от меня прятаться. Я на кафедру – его там нет. Так пару дней. Я его ловлю, а он убегает. Вот такая охота. Всё! Экзамен по этому предмету у меня в кармане. Я больше к этому преподу на уроки в этом семестре не хожу, – подвёл итог рассказу Бахры.

– Как так? – Валерка не удержался от вопроса.

– А так! Иду только сдавать экзамен. Захожу, а он мне говорит: «Дорогой Бахруддин, давайте, пожалуйста, вашу зачётку». Я подаю. Оценка, конечно, твёрдая тройка, но я на большее и не претендую. А? Как методика?! – Бахры смотрел на Валерку, ожидая похвал в свой адрес. И дождался.

– Ну ты молодец! Молодец! Сам метод придумал или кто подсказал?

– Сам!

– Молодец…

Для Бахры такой славы было достаточно.

После рассказа они какое-то время сидели молча и смотрели перед собой. Каждый думал о своём. Первым заговорил Валерка.

– Слушай, Бахр, ты на практику в хозяйство собираешься ехать или опять здороваться будешь? Только звери, которых нужно на практике добыть, могут тебя и не понять.

– Конечно, еду. Вот только валенок у меня нету. У нас дома тепло.

– Ничем помочь, брат, не могу. У меня они одни. Самому нужны. – Валерка встал с пола и направился в комнату, где жил. Минут через пятнадцать открылась дверь, и за ним вошёл Бахры.

– Слушай, брат. Лыж у тебя нет? – обратился он к Валерке.

– Нет, брат. Одни.

Бахры вышел. Появился он примерно через полчаса.

– А куртки тёплой нет?

– Нет!

Когда Валерка лежал в кровати и засыпал, кто-то его толкнул. Он открыл глаза. Бахры приложил палец руки к губам и зашептал:

– Валер, завтра нам на практику, а ружья у меня нет! У тебя можно взять?

– В институте попроси. У них там есть служебные одностволки. Только калибр бери двенадцатый. У меня есть патроны, я тебе дам немного. – Считая на этом разговор законченным, Валерка отвернулся к стене и заснул…

Утром, собравшись на практику и на короткое время заскочив в институт, студенты, отъезжающие в охотхозяйство, всем курсом отправились на городской железнодорожный вокзал, чтобы на пригородной электричке добраться до нужной им станции. Валерка похлопал идущего рядом с ним товарища по плечу.

– Ружьё получить, вижу, успел.

– Угу, – буркнул Бахры, жуя на ходу, добавил: – То ли Иж-58, то ли Иж-18.

– Одностволка?

– Да.

– Тогда никак не Иж-58.

– Хрен с ней. Лишь бы бух-бух было. Патронов дашь? Обещал.

– Дам, раз обещал.

– Разных дай. Чтобы на всех зверей хватило. На всю практику.

– И мне, – вмешался в их разговор сокурсник.

– Мишка, тебе-то зачем? Я же видел, как ты заряжался.

– Мне картечь. Я на лисицу хочу в засадке посидеть. Сейчас самое оно. Полнолуние. А картечи в магазине не было.

– И мне это. Картечь! – Бахры дернул Валерку за рукав.

– Дам вам патронов. В хозяйство приедем и получите. Давайте поспешим к электричке. Вон все садятся.

Они прибавили шаг и вскочили в вагон. Двери захлопнулись, электричка дёрнулась и поехала от вокзала, набирая скорость. Через два часа студенты вышли из поезда на нужной станции.

– Ещё два часа пёхом, и мы у цели, – сказал кто-то из ребят.

– Знаем, – ответили ему, – не в первый раз в хозяйство топать.

Валерка, Бахры и Мишка шли в середине растянувшейся цепочки сокурсников.

– Что-то не пойму, что с моим рюкзаком случилось? – Валерка остановился, вытер рукавом телогрейки выступивший на лбу пот.

Поправил рюкзачные лямки, чтобы не так тянули и резали плечи. С этой целью он давно нашил на лямки куски старого шинельного сукна. Нести тяжёлый рюкзак стало чуть легче. «Может, показалось?» – подумал он, догоняя ребят.

– Как будто рюкзак потяжелел.

– Это оттого, что наши патроны несёшь, – улыбнулся Бахры.

– Может, сейчас вам и раздать.

– Нет-нет. Давай уж до хозяйства дотопаем, как договаривались.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
100 великих кумиров XX века
100 великих кумиров XX века

Во все времена и у всех народов были свои кумиры, которых обожали тысячи, а порой и миллионы людей. Перед ними преклонялись, стремились быть похожими на них, изучали биографии и жадно ловили все слухи и известия о знаменитостях.Научно-техническая революция XX века серьёзно повлияла на формирование вкусов и предпочтений широкой публики. С увеличением тиражей газет и журналов, появлением кино, радио, телевидения, Интернета любая информация стала доходить до людей гораздо быстрее и в большем объёме; выросли и возможности манипулирования общественным сознанием.Книга о ста великих кумирах XX века — это не только и не столько сборник занимательных биографических новелл. Это прежде всего рассказы о том, как были «сотворены» кумиры новейшего времени, почему их жизнь привлекала пристальное внимание современников. Подбор персоналий для данной книги отражает любопытную тенденцию: кумирами народов всё чаще становятся не монархи, политики и полководцы, а спортсмены, путешественники, люди искусства и шоу-бизнеса, известные модельеры, иногда писатели и учёные.

Игорь Анатольевич Мусский

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии