Медвежонок Паддингтон в центре Лондона

– Мировой рекорд! – Мистер Карри глядел на медвежонка всё с бо́льшим и бо́льшим уважением. – Ну ты молодец, медведь! Просто молодец! – Он примерил к руке новую клюшку и задумчиво посмотрел на новенький тренировочный мяч. – Мне даже самому захотелось попробовать.

– Лучше не стоит, – встревожилась миссис Браун, угадав его мысли. – Вдруг вы снова поскользнётесь…

– Чепуха! – отрезал мистер Карри, вылезая из кровати. – Меня и так скоро отпустят. Мне уже лучше…

Он нагнулся, положил мячик на натёртый до блеска пол и, прежде чем его успели остановить, взмахнул своей новой клюшкой.

– Один удар мне не…

Тут голос мистера Карри прервался, и на полу образовалась какая-то ветряная мельница из рук и ног. Потом палату сотряс глухой удар.

– Полундра! – закричал Джонатан. – Он опять…

– О господи! – ахнула миссис Браун. – Мы же предупреждали…

– Сестра! – взревел мистер Карри, садясь на пол и растирая ушибленную ногу. – Сестра! Вы где? Кто размазал по полу эту дурацкую скользкую мастику?

Брауны лишь успели переглянуться. Тут же дверь распахнулась, и в неё влетело целое облако белых халатов, возглавляемое медицинской сестрой в форменном колпаке.

– Улепётываем отсюда, и поскорее! – скомандовал мистер Браун.

– Ну уж на сей раз Паддингтон ни в чём не виноват! – отчеканила миссис Бёрд.

– Вы что, не знаете мистера Карри? – возразила миссис Браун.

– Выходит, мы так ему и не расскажем, чем кончилось дело? – огорчился Джонатан.

Мистер Браун покачал головой.

– Лучше потом! – перекрикивая шум и гам, ответил он. – И вообще, вряд ли он нам поверит!

Миссис Браун бросила последний взгляд на врачей, столпившихся у кровати, и направилась к дверям.

– Девять миль – действительно солидное расстояние для мяча, – заметила она. – Как удачно, что в правилах ничего не говорится о том, как именно мячик долетел до цели.

– Надо ж было запулить мяч прямо в кабину машиниста! – воскликнул Джонатан. – Неудивительно, что он махал тебе рукой!

– Хорошо ещё, что он догадался прислать мячик обратно, – добавила Джуди. – А ты как считаешь, Паддингтон?

Медвежонок задумался. Он напоследок ещё раз махнул лапой в сторону кровати, но, услышав оттуда знакомый сварливый голос, поспешил к дверям вслед за остальными.

– Я вот что считаю, – объявил он. – Хорошо, что я пометил мячик апельсинной корочкой. Иначе никто бы не догадался, что он мой!

Глава третья В больнице

Миссис Браун, которая рылась в кухонном столе в поисках резинового колечка, тяжело вздохнула.

– Если я увижу ещё хоть одну банку телячьего заливного[14], я с ума сойду, – проговорила она с не свойственными ей истеричными нотками в голосе. – Четвёртая банка за неделю! Я уж не говорю о трёх бутылках сока и двух дюжинах яиц, а что касается винограда, я просто сбилась со счёта!

Миссис Бёрд фыркнула.

– Я вам вот что скажу, – заметила она хмуро. – Мистер Карри будет торчать в больнице, пока это не надоест ему, и ни секундочкой меньше. Уж он-то не упустит такого подарка судьбы! Подумать только: лежишь в чистой постели, бесплатно питаешься, да, кроме того, с тобой ещё и носятся как с писаной торбой! Стоит доктору сказать, что дела идут на поправку, как ему немедленно становится хуже.

Миссис Бёрд взяла у миссис Браун резинку и с сердитым щелчком нацепила её на горлышко банки. Выражение её лица явственно говорило, что, окажись мистер Карри поблизости, ему бы и впрямь крепко не поздоровилось.

Прошло уже больше недели с тех пор, как сосед Браунов попал в больницу, и, хотя ни рентген, ни многочисленные осмотры не смогли обнаружить у него никаких повреждений, он по-прежнему настойчиво утверждал, что не может пошевелить ногой.

На Браунов же обрушился целый водопад открыток, записок и прочих посланий со всевозможными требованиями – от винограда самых лучших сортов до свежих газет, журналов, почтовой бумаги, марок и прочего, так что всего и не перечислишь.

Поначалу Брауны были только рады услужить, а поскольку летние каникулы закончились и Джонатан с Джуди уехали в школу, исполнение желаний мистера Карри легло на плечи Паддингтона, и он целыми днями носился по рынку со своей продуктовой сумкой на колёсиках.

Однако после целой недели постоянных хождений в больницу и бесконечных жалоб ворчливого пациента Брауны почувствовали, что их человеколюбию приходит конец.

Надо сказать, что даже терпение больничного персонала уже заметно подыстощилось, и старшая сестра всё прозрачнее и прозрачнее намекала на недостаток свободных мест.

– В нашем доме он болеть не будет, – безапелляционным тоном заявила миссис Бёрд. – Только через мой труп. И я не позволю, чтобы Паддингтон бегал по его дурацким поручениям, когда он вернётся из больницы. Он с бедного медведя семь шкур сдерёт!

Паддингтон, который как раз в эту минуту вбежал в кухню, вздрогнул и поспешно пощупал мех на животике. Однако, к великому облегчению, шкура на нём явно была всего одна, и он, успокоившись, сосредоточил всё своё внимание на корзине с гостинцами.

– Ты точно ничего не перепутаешь? – на всякий случай спросила миссис Браун, осторожно втискивая в набитую корзину вишнёвый пирог.