Медвежонок Паддингтон здесь и сейчас

Выпустив Паддингтона из лап, гость извлёк из кармана огромные часы на длинной цепочке.

— Десять часов как в дороге. Так и не завтракал.

— Какой кошмар! — ахнула миссис Бёрд. — Я вам немедленно что-нибудь приготовлю.

Дядя Пастузо поцеловал ей руку.

— Грасиас, прекрасная сеньорита,[28] — проговорил он. — Ваш голос — музыка для слуха.

— У нас есть разные сухие завтраки… — Миссис Бёрд порозовела и по одному загибала пальцы. — Ещё овсяная каша… копчёная селёдка… яичница с беконом… сосиски… кровяная колбаса… кеджери… жареная картошка… тосты с мармеладом.[29]

— Одно другого лучше, сеньорита! — воскликнул, причмокивая, дядя Пастузо.

Брауны переглянулись. Миссис Бёрд, устремившуюся на кухню, они видели только со спины, поэтому понять, что она думает, было решительно невозможно. Брауны уже приготовились к худшему, но тут же облегчённо вздохнули, услышав, что на кухне гремят кастрюли и полным ходом идёт приготовление завтрака.

— От путешествий, от них знаете что? От них очень есть хочется! — поведал дядя Пастузо.

— Как же вы нас отыскали? — спросила миссис Браун.

— Так уж судьба сложилась. Дошли слухи — живёт в Лондоне медведь. Ещё вокзал в его честь назвали.

— Строго говоря, — решилась поправить его миссис Браун, — на самом деле всё было наоборот.

— Мне по-другому рассказали, сеньора, — возразил дядя Пастузо. — Я как в Лондон, так сразу на этот вокзал, а там — заголовок в газете. Сразу понял, о ком речь.

Он повернулся к Паддингтону.

— Я — в этот район и давай ездить по улицам. Там гляжу — ты выходишь из двери, где глобус в витрине.

— Из бюро путешествий! — воскликнул Паддингтон.

— Из него самого. Я тут что? Я выхожу из лимузина и давай кричать, а ты в толпу нырк — и нет.

— Я хотел всех свозить в путешествие вокруг света, но оказалось, что у меня всего одна воздушная миля, — грустно поведал Паддингтон.

— Собрино, я как вернусь домой, отдам тебе все свои, — пообещал дядя Пастузо. — У меня их столько, на всех хватит, ещё и останется.

— Я ещё никогда не встречал никого, кто объехал бы вокруг света, — сказал Джонатан. — Уж тем более дважды.

— В Африке не туда свернул, — объяснил дядя Пастузо. — Надо налево, а я — направо. Вышло — возвращаюсь по своим следам. И то, гляжу — места знакомые, я уже это видел.

— А где ваша машина? — поинтересовался мистер Браун. — Боюсь, как бы её не увёз эвакуатор. У нас тут это случается сплошь и рядом.

— Не проблема, — бодро проговорил дядя Пастузо. — Встала к вам в садик, как к себе домой. Все десять метров. Как специально подгоняли.

— Не волнуйся, Генри, я уверена, что дядя Пастузо подвинется, когда тебе надо будет уезжать на работу, — сказала миссис Браун, заметив выражение лица своего мужа. — Всё лучше, чем если его машину заберёт эвакуатор.

— Вот уж верно, — согласился дядя Пастузо. — Уж эти мне правила да запреты! Сперва изобрели автомобиль и сделали так, что без него никуда. А потом понавыдумывали таких законов, что и с ним никуда. Бред полный!

— В общем-то верно… — начал было мистер Браун. — Но попробуйте это сказать постовому.

— А я и сказал, — сообщил дядя Пастузо. — Выхожу из бюро путешествий, а он ко мне — штраф выписывать. Подумаешь, на минутку оставил машину.

Дядя Пастузо извлёк из-под пончо длиннющий кинжал и провёл свободной лапой по лезвию.

— Я ему и говорю: иди дальше, гринго.[30]

— Ну и ну! — ахнула миссис Браун. — Надеюсь, вы не назвали постовому наш адрес.

Дядя Пастузо усмехнулся.

— Я? Я не вчера родился. Дал ему адрес вашего соседа. Который сеньор Карри. Наслышан про него от Люси. Сколько он вам крови попортил.

— Так вы общаетесь с тётей Люси? — спросила миссис Браун, которой очень хотелось сменить тему.

— Сперва к ней, потом вокруг света, — кивнул дядя Пастузо. — Сидит себе в Доме для престарелых медведей, довольная, как сто енотов. Покачивается в качалке и вяжет как заведённая. Я голос-то свой едва слышал, так спицы стучат: прихватки, носки, шарфики… И это называется пенсия? Дала мне ваш адрес. Да вот беда — номер дома я запомнил, а название улицы позабыл. В Дремучем Перу всё не так. В нашем городе всего одна улица. От подножья горы до вершины, а потом обратно. Но в бюро путешествий мне сказали весь адрес. Тогда я и понял, что судьба.

Он повернулся к Паддингтону.

— Говорил там с этаким важным. Он тебя знает, собрино. Правда, любить — не любит.

— Вы, конечно же, погостите у нас, — вступила в разговор миссис Браун. — Мы приготовим комнату, пока вы завтракаете.

Дядя Пастузо поглядел через окно в сад.

— Комнату не надо, — сказал он, указывая на садовый сарайчик. — Молоток да гвоздь, и готово дело. Как во дворце.

— Вы уверены? — переспросила миссис Браун. — Вам там не будет холодно?

— Вы не спали в Андах[31] зимой под открытым небом, — сказал дядя Пастузо.

— Не спала, — согласилась миссис Браун.

— Утром просыпаешься — на усах сосулыси. Ну, у кого усы, — поспешно добавил дядя Пастузо, не желая никого обидеть.

— Пойду уберу косилку из сарая, — вызвался мистер Браун, но потом приостановился: — Э-э, простите за любопытство, но зачем вам нужны гвоздь с молотком?