Мег. Первобытные воды

По-прежнему крепко держа стальной трос, Джонас ныряет головой вперед в четырехфутовое отверстие отсасывающего рукава. Джонаса тотчас же затягивает внутрь, а затем, словно живой снаряд, швыряет вверх, в непроглядную тьму.

Джонас врезается в изгиб рукава, после чего вылетает наружу, распростершись лицом вниз на куче ила.

Согнувшись пополам от боли, он жадно глотает воздух, но, вспомнив об Ангеле, бросается к генератору и выключает его.

Внимательно осмотрев распределительную коробку, Джонас находит свободную клемму, присоединяет к ней потрепанный конец троса и включает генератор.

Во все стороны летят искры, стальной трос начинает извиваться, как кобра.

Мощный электрический разряд проходит по тросу и титановому крюку, прижигает челюсти большого самца, заставляя огромное тело содрогаться в конвульсиях.

Самец мегалодона отчаянно бьется о бетонную стену. Яростно мотая головой, он вырывает из нижней челюсти крюк.

Получив долгожданную свободу, Ангел одним взмахом хвоста переворачивается на брюхо и скользит обратно в лагуну, морская вода поступает в открытую пасть, давая возможность дышать.

Ошалевший самец, мотая, словно лошадь, гудящей башкой, уплывает через открытые ворота, но на выходе сталкивается с краем баржи, задев грудным плавником понтоны.

Джонас выключает генератор, затем снова включает.

Содрогнувшись, стальные створки начинают медленно сдвигаться.

И в этот самый момент Ангел пулей пролетает через щель, чтобы навсегда исчезнуть в океанских глубинах.

Джонас, как куль, оседает на кучу мокрого песка не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. Поясница разламывается, позвоночник согнулся дугой, тело дрожит мелкой дрожью.

Он закрывает глаза и теряет сознание.

Его приводит в чувство шум винтов вертолета над головой.

Открыв глаза, Джонас смотрит на зависший в пятнадцати футах над баржей знакомый вертолет; бешено вертящиеся лопасти поднимают настоящую песчаную бурю.

Терри выпрыгивает из кабины пилота, поскользнувшись на песчаном холме.

Джонас смотрит, как она идет к нему, ее черные волосы развеваются на ветру. Она прекрасна.

– Ты решил, будто тебе снова двадцать?

– Если честно, то я чувствую себя на все сто.

– Небось считаешь себя настоящим Сорвиголовой, да?

– Уже больше нет.

Терри опускается на колени и обнимает мужа, согревая его теплом своего тела:

– Добро пожаловать домой!

– Я скучал по тебе, дорогая.

– Тсс. – Она целует Джонаса, тая под напором холодных соленых губ, потом, крепко обвив мужа руками, кладет его голову себе на грудь. – А я ведь просила тебя отказаться от этого дурацкого реалити-шоу.

– И была абсолютно права.

– Джонас, я тоже старалась, так старалась. Сперва мы поймали самца, потом – Ангела. Неужели нужно было открывать ворота в канал? Даже если бы Ангел и утонула, у нас хотя бы остался самец.

Джонас закрывает глаза, вспоминая тот день, когда их пути с этим монстром в последний раз пересеклись восемнадцать лет назад в Марианской впадине. Селеста Сингер погибла в тот роковой день, но Ангел пощадила их с Терри, дав им возможность выплыть на поверхность.

Ангел была лично его монстром. Джонас неожиданно понял, что между ним и этим мегалодоном явно существует некая, чуть ли не родственная связь.

– Терри, я не смог этого сделать. Не смог позволить ей так глупо умереть.

– Понимаю. Конечно, теперь у нас опять ничего нет. Мы лишь еще глубже увязли в долгах с этой лагуной, которая никому не нужна.

– Брось, Терри, зато у тебя есть я, а у меня – ты, у нас есть наши дети. Здоровье, наконец. – Джонас пытается сесть, но боль в сломанных ребрах напоминает о себе, заставив на секунду задохнуться. – Я растратил впустую слишком много времени, размышляя о том, чего мог бы достичь и с этого получить. Пора начать ценить то, что у меня есть.

Терри смотрит на Джонаса широко раскрытыми глазами:

– Кто ты такой и куда подевал моего мужа?

Джонас прижимает ее к груди:

– Я здесь, рядом с тобой. Там, где мое место.

Поздний плейстоцен

Северо-запад Тихого океана

18 000 лет назад

Измученная самка ведет семерых выживших детенышей в глубокие воды, молодой самец держится поодаль.

Тысяча футов – и синий океан становится серым.

Тысяча двести футов – и их окутывает вечная тьма, холод ледникового периода становится все ощутимее.

Молодой самец, решившись на открытые действия, нацеливается на самого мелкого детеныша в помете – самца весом восемьсот фунтов.

Новорожденный детеныш пытается метнуться в сторону, но взрослый мег хватает его сзади и в один присест пожирает.

Разъяренная мать разворачивается и атакует, вонзая острые зубы в толстый слой плоти на затылке самца. Самка яростно мотает противника из стороны в сторону. Сцепившиеся в смертельной схватке мегалодоны жаждут раз и навсегда решить территориальный спор, причем на кону жизнь новорожденных детенышей.